Вслед за поляками об «идеологическом упадке» армии заговорили и немцы

Канал The_Agenda - «Повестка дня» уже приводил мнение бывшего польского военного, автора концепции строительства Сил территориальной обороны Гжегожа Кващняка о недостатках программы развития вооружённых сил Польши на 2025–2039 годы.

Эксперт, среди прочего, говорил о необходимости создания новой системы образования.

«Система идеологической обработки, унаследованная от ПНР, была разрушена в начале 1990-х годов, но вместо нее не создали системы патриотического воспитания, – констатировал Кващняк. – В результате сегодня польские солдаты «воспитываются» либеральной прессой и международными корпорациями. Военные капелланы – единственная эффективно функционирующая обучающая структура в польских вооруженных силах».

Об аналогичной проблеме, но уже в случае с немецкой армией, говорят в Германии.

В ходе дебатов в Бундестаге в среду, 21 мая, перед голосованием по кандидатуре нового парламентского комиссара по вооруженным силам депутат от «Альтернативы для Германии» (AfD) Ханнес Гнаук обвинил армию в том, что она скатилась в «идеологический упадок», сообщает портал Politico.

Гнаук высмеял «климатически-дружественные обновления» казарм бундесвера, назвав их признаком «неверных приоритетов». По словам, «защита климата вместо боеготовности – это безумие».

Он также раскритиковал нынешнее состояние мест размещения войск: «У каждого солдата есть своя комната, Wi-Fi, телевизор – но нет места для товарищества. Солдаты – не постояльцы отеля. Им нужно оружие, транспортные средства и братское сообщество, на которое они могут положиться».

Есть некоторая ирония в том, что об «идеологическом упадке» современной военной подготовки говорят в Польше и Германии, учитывая историю взаимоотношений этих двух стран.

Потому что если они вернутся к истокам идеологической обработки солдат своих армий, то вслед за этим можно ожидать возвращения и геополитических польско-немецких проблем и конфликтов.

«Цивилизационная многополярность» в мире после ухода Pax Americana – Asia Times

#мнение

Мировой порядок, основанный на военном и финансовом доминировании США, уходит в прошлое. В предвкушении мира после Pax Americana страны и цивилизации приспосабливаются к новому миропорядку, отмечает Asia Times.

Мы переживаем сдвиг, который можно было бы назвать «цивилизационной многополярностью». Он не просто о перераспределении власти. Он о природе акторов, которые сейчас утверждают эту власть. Впервые несколько государств-цивилизаций – Китай, Индия, Россия и Иран – поднимаются в рамках общей глобальной системы.

Сингапурский историк Ван Гунву называет это возвращением «цивилизационного сознания» – динамики, в которой государства черпают легитимность не из универсальных норм, а из глубинных структур языка, религии и институциональной памяти.

Китай является примером этого сдвига. Как отмечает британский ученый Мартин Жак, Китай рассматривает себя не просто как национальное государство, а как «государство-цивилизацию» с 5000-летней политической традицией и моральной философией. Претензии Коммунистической партии Китая на власть основаны не на либеральных нормах, а на восстановлении того, что она считает законным местом Срединного государства в истории.

Это имеет далеко идущие последствия. «Ловушка Фукидида» предупреждает о конфликте, когда укрепляющая свои силы держава угрожает свергнуть прежнего гегемона. Но в сегодняшнем контексте конкуренция идет не только за власть – она идет за ценности и видения мирового порядка.

Американский профессор Джон Миршаймер считает, что либеральный интернационализм не может выжить в мире, управляемом национализмом и реализмом. «Цивилизационная многополярность» усиливает этот прогноз: державы теперь экспортируют модели управления, основанные на их собственных традициях, а не сходятся на едином наборе норм.

В своей книге «Столкновение цивилизаций» американский профессор Сэмюэл Хантингтон утверждает, что культурная и религиозная идентичность неизбежно станет движущей силой глобального конфликта в эпоху после окончания холодной войны, поскольку фундаментальные цивилизационные различия, уходящие корнями в историю, религию и ценности, станут непримиримыми линиями разлома между странами и блоками.

Но в том, как реагируют государства, все еще есть субъектность. Например, АСЕАН предлагает модель «всеобъемлющего взаимодействия» – подхода, который избегает бинарных альянсов, одновременно поощряя взаимодействие между цивилизационными линиями.

Страны АСЕАН создают пространство для диалога и сотрудничества, сохраняя автономию и участвуя в глобальном управлении. Если мировое сообщество сможет принять это, «цивилизационную многополярность» нужно будет рассматривать не как угрозу, а как возможность – основу для более плюралистического порядка в рамках общей структуры.

Папе Льву XIV стоит сделать доминирующим в Ватикане английский язык вместо итальянского

#мнение

Покойный папа Франциск был мастером общения. У него был очень высокий эмоциональный IQ, он мог считывать свою аудиторию за считанные секунды, отмечает американский ватиканист Роберт Микернс.

Однако желание Франциска самостоятельно заниматься прессой и связями с общественностью привело к серьезным неудачам в коммуникации между Ватиканом и миром. Это была ошибка.

Теперь у нового папы Льва XIV есть возможность и ответственность исправить ситуацию, учитывая, что он обладает уникальным набором навыков общения в отличие от любого из его предшественников.

Франциск не говорил ни на каких языках, кроме итальянского и испанского. Лев XIV, напротив, полиглот. Он свободно говорит на испанском, французском и, очевидно, на португальском, почти безупречно по-итальянски.

Но его величайшим лингвистическим преимуществом является то, что он – носитель английского языка. Он может и должен использовать это в полной мере, поскольку английский в настоящее время является бесспорным языком общения в мире.

Очевидно, что это вызывает у многих итальянцев в Римской курии крайнее беспокойство, поскольку они исторически использовали свой язык для контроля над Ватиканом и, как следствие, большей частью католического мира (или, по крайней мере, его иерархии).

Застенчивый и интровертный Лев XIV не обладает харизмой и природными коммуникативными навыками, которыми был так явно наделен его аргентинский предшественник. Поэтому крайне важно, чтобы он в полной мере воспользовался преимуществами, которые дает ему его родной английский язык.

Например, когда он призывает к миру во всем мире или делает другие важные сообщения, связанные с глобальными проблемами, он должен делать это на английском языке. Или хотя бы на испанском.

Итальянский неэффективен. Это язык, на котором говорят всего 60 миллионов человек, и лишь около половины или меньше из них хотя бы отдаленно интересуются тем, что он говорит.

Когда папа Римский будет, к примеру, просить мира для Украины или Ближнего Востока, более эффективно будет, если он обратится на английском. Тогда его слова будут транслироваться по всему миру его собственным голосом, а не голосом того, кто переводит или говорит поверх.

Католическая церковь является международной, а не «итальянским предприятием». Она универсальна и глобальна – особенно после 12-летнего понтификата Франциска, который неустанно трудился, чтобы освободить Церковь от ее европоцентристского этоса и идентичности.

Лев XIV, уже зарекомендовавший себя полиглотом, свободно владеющий итальянским языком, не должен стесняться использовать английский. Он мог бы сделать его доминирующим языком в Ватикане.

Католическая церковь в США стала служкой антилиберальной политики. Европа тоже в опасности – Массимо Фаджоли

#мнение

Известный католический теолог Массимо Фаджоли, преподающий в Университете Вилланова (Пенсильвания) предупреждает об использовании властями США католической теологии в качестве инструмента.

Некогда инклюзивная вера все больше подпадает под влияние авторитарных идеологий и становится центральным носителем американской антилиберальной политической культуры, которая также влияет на Европу.

По мнению теолога, эта тенденция «не является преобладающей, но и не остается, как прежде, маргинальным явлением». В центре ее – идеологическая связь между радикальным популизмом, религиозным фундаментализмом и целью разрушения либерального порядка.

Она усиливается «нормализацией крайне правой риторики», например, при взаимодействии части американского католицизма с движением президента США Дональда Трампа «Сделаем Америку снова великой».

Когда-то небольшая и малоизвестная Католическая церковь в США сегодня оказывает большое влияние на политическую культуру.

«Она теперь не просто большая Церковь, но и моральный ориентир в политическом дискурсе, в том числе ради антилиберального наступления на либеральный порядок», — отметил Фаджоли.

Говоря о роли известных католиков в эпоху Трампа, таких как вице-президент США Джеймс Вэнс, теолог пояснил: «Они придают теологическую легитимность борьбе мирового трампистского движения против либерального порядка».

С этим также связана радикализация католических мыслителей и организаций. В качестве переломных моментов Фаджоли назвал, среди прочего, пандемию коронавируса и разворот к «антинаучным позициям». Эта тенденция является частью международной динамики.

«Венгрия премьер-министра Виктора Орбана является моделью и магнитом для таких интеллектуалов в вопросе перехода американской демократии на нелиберальные рельсы», – отмечает теолог.

В отличие от американского церковно-политического ландшафта в США, европейские Конференции католического епископата в последнее время заняли более четкую позицию против национализма и расизма.

С теологической точки зрения Фаджоли видит глубокий кризис в Католической церкви в США, которую он описывает как «постлиберальную, постдемократическую и все более фундаменталистскую».

«Эти новые консерваторы стали гораздо более крайними в самом правом крыле», – говорит он. Кроме того, новые католические консерваторы стали «более американизированными и менее католическими».

Это «означает, что они стали более сектантскими, фундаменталистскими и менее верными идее, что католицизм по сути является противоположностью сектантства».

Долгое время Католическая церковь в США воспринималась как «аутсайдер, нечто, что не совсем вписывалось в американский проект», и считалась «критичной, но безобидной».

Эта роль кардинально изменилась с избранием первого папы из США – Льва XIV. Фаджоли призвал внимательно смотреть на то, что сейчас происходит в Католической церкви в США, потому что американские католики являются гражданами сверхдержавы.

Игнорирование политических и теологических событий в США и американской Католической церкви отныне можно лишь «на свой страх и риск».

Джеффри Сакс: «Удивительно, насколько точно американское «глубинное государство» повторяет британскую политику XIX века против России»

#мнение

Известный американский экономист Джеффри Сакс об украинском кризисе и исторических аналогиях:

Это проект американского «глубинного государства» и военно-промышленного комплекса, насчитывающий десятилетия, и его цель вообще не имеет ничего общего с Украиной, он направлен на уничтожение Украины. Цель состоит в том, чтобы ослабить Россию. В этом суть.

Во время холодной войны с 1945 по 1991 год мы ненавидели Россию, потому что она была коммунистической. Хорошо, я консультировал президента Горбачева, я консультировал президента Ельцина. Ельцин сказал: «Мы больше не хотим никакого коммунизма». После чего США придумали другие причины ненавидеть Россию.

И, кстати: если вернуться на 180 лет назад – в 1840 год – наш предшественник в роли мирового гегемона, Британская империя, тоже ненавидела Россию. Историк по имени Глисон в 1950 году попытался ответить на вопрос: почему Британия возненавидела Россию? Почему к 1840 году британцы так сильно ненавидели русских, что 13 лет спустя, в 1853 году, британцы начали войну против России?

Глисон просмотрел все архивы, все речи в Палате общин, все статьи в «умных журналах» с 1850 года и задался вопросом: «Мы были союзниками России в 1815 году в победе над Наполеоном. Затем всего 25 лет спустя мы стали врагами. Что произошло?» Его вывод: ничего не произошло. Не было никаких причин, кроме того, что Россия была большой и, следовательно, оскорбляла Британскую империю.

Британцы придумали совершенно странную идею, а именно, что царь собирается вторгнуться в Британскую Индию через Хайберский проход. Впоследствии это стало известно как «Большая игра». Это была безумная идея. Эта мысль даже не приходила в голову царям – идея пройти через Афганистан в Индию, чтобы сражаться с Британской империей, была сумасшедшей. Но британская элита стала рассматривать Россию как большую угрозу Британской империи, угрозу Индии, жемчужине империи. Настолько, что к 1840 году Британия быстро стала русофобской.

А затем к 1853 году лорд Пальмерстон придумал предлог для войны с Россией — Крымскую войну. Они хотели изгнать Россию из черноморского региона. Помните, Черное море – это теплый морской порт России, созданный Екатериной Великой в 1783 году, а Крым, Севастополь, был осажден англичанами и французами. Идея лорда Пальмерстона состояла в том, чтобы изгнать Россию из Черного моря и низвести Россию до уровня третьеразрядной державы.

То есть русофобия была выдуманной ненавистью. Но мы сегодня воспроизводим этот сценарий почти с той же самой сюжетной линией – что так странно, но верно. Внутреннее «глубинное государство», ЦРУ и его аппарат и остальная часть военно-промышленного комплекса ненавидели Советский Союз с 1945 года, хотя они были нашими союзниками в разгроме Гитлера.

Как только СССР распался, что сказало «глубинное государство»? Ну, это здорово. Теперь нам нужно расчленить и Россию. Одной из любимых фраз в Вашингтоне была «деколонизировать Россию» – отделить Чечню или другие регионы. Почему? Это большая держава, и мы хотим быть единственной большой державой.

Кстати, в 1992 году Китай не был на радаре Вашингтона. Китай выращивал рис в деревнях, возможно, его рассматривали как контрапункт для ослабления России. Поэтому внимание было сосредоточено на России и оставалось на России.

Может ли Европа вызвать в России рецессию? – Максимилиан Гесс

#мнение

Спустя более трех лет после начала полномасштабного украинского кризиса и последующей экономической войны Москвы с Западом российское правительство наконец-то начинает чувствовать трудности. Министр экономического развития Максим Решетников признает, что страна находится «на грани рецессии», отмечает научный сотрудник американского аналитического центра Foreign Policy Research Institute (FPRI) Максимилиан Гесс.

Ранее он призвал Центральный банк России снизить процентную ставку, чтобы противостоять этой тенденции. Глава ЦБ Эльвира Набиуллина настроена поддерживать высокие ставки, чтобы противостоять инфляции, которая в этом году устойчиво держалась на уровне 10% в годовом исчислении.

Хотя Москва сейчас борется с инфляцией, в последние месяцы на Набиуллину усилилось давление. Эти усилия принесли определенный успех: в этом месяце Центробанк снизил базовую ставку с 21% до 20%. Но некоторые теперь настаивают на том, чтобы он пошел дальше, снизив ставку до уровня ниже 15%.

Реальность такова, что, хотя Россию часто называют «самой санкционированной страной в мире», ее экономическая траектория по-прежнему зависит от глобальных связей. Газовые прибыли, возможно, и испарились, но мировые поставки нефти продолжают подпитывать военную машину. При этом объемы экспорта в 2024 году превышают довоенный уровень.

Кризис российской экономики маловероятен без изменения подхода к санкциям. До сих пор западные лидеры пытались играть с ценой, по которой Россия продает свою нефть. Ключевым инструментом выступает G7+Oil Price Cap, который запрещает компаниям, использующим западные финансовые системы, участвовать в сделках, где российская нефть продается по цене выше 60 долларов за баррель.

Однако этот план в значительной степени провалился, поскольку Китай и Индия либо игнорировали его, либо обходили. Тем временем Дональд Трамп демонстрирует неуверенность в готовности США контролировать соблюдение антироссийских санкций так же жестко, как это было при Джо Байдене.

Европа и Великобритания в ответ наложили санкции на «теневой флот», но эти меры пока не оказали заметного сдерживающего эффекта. Брюссель предлагает снизить предельную цену до 45 долларов за баррель, но этот план сейчас отложен из-за скачков цен на нефть, вызванных нападением Израиля на Иран.

Если бы Запад был серьезно настроен, он бы перешел от политики ограничения цены на российскую нефть к политике ограничения объемов ее продаж. Однако проблема в том, что это будет поддерживать более высокие цены и, следовательно, экономические страдания Европы.

Экономическая война, как и поле битвы на Украине, все больше становится изнурительным конфликтом. Такие конфликты выигрывает сторона, которая готова понести больший урон ради достижения своих целей. Россия может оказаться на грани рецессии, но чтобы извлечь из этого выгоду, Запад должен быть готов принять удар на себя.

Спецслужбы научились играть открытыми картами – Йожеф Хорват

#мнение

На заре перемен после распада советского блока власти считали, что история закончилась, а это означает, что секретные службы больше не нужны, заявил директор венгерского аналитического центра Szuverenitásvédelmi Kutatóintézet (Институт по защите суверенитета) Йожеф Хорват в ходе конференции «Борьба за национальный суверенитет».

Политики тогда считали, что они разбираются в работе спецслужб, заметил он. Но разведчики допускают ошибки. Комментируя украинский конфликт, Хорват напомнил, что британские спецслужбы прославилась тем, что время от времени сообщали, будто бы президент России Владимир Путин умер или смертельно болен.

Потом выяснилось, что это неправда. Директор назвал поворотным моментом то, что до сих пор считалось, что существуют профессионально работающие спецслужбы, а потом выяснилось, что нет безупречных спецслужб.

По словам Хорвата, «время от времени выясняется, что когда спецслужба работает ненадлежащим образом, то она накапливает ошибку за ошибкой, и от этого страдает суверенитет страны».

Он привел в пример израильские спецслужбы, которые допустили ошибку в 2023 году, поскольку не справились с предупреждением о нападении ХАМАС. Но израильтяне все же потом извлекли уроки из своих ошибок.

Как отметил эксперт, спецслужбы вновь занимают ведущие позиции и укрепляются, а их тайные операции время от времени становятся достоянием общественности, поскольку спецслужбы должна проявлять себя в мире массовой информации.

Это привело к тому, что они стали использовать новые средства и методы, включая использование технологий и открытости. Так, по словам Хорвата, значительная часть неправительственных организаций – это не самоорганизующиеся институты, как следует из их названия, а подставные организации спецслужб.

Директор обратил внимание и на то, как украинские спецслужбы проводят видимые и невидимые операции против Венгрии. Службам безопасности Венгрии удалось выявить и выслать враждебных украинских агентов, но сам факт их появления является новым типом вызова для спецслужб.

По мнению эксперта, украинцы играют против Венгрии не самостоятельно, а получив заказ извне. Он подчеркнул, что через десять месяцев в Венгрии состоятся выборы, а попытки внешнего влияния на ситуацию в стране продолжаются и сейчас.

Хорват предупредил, что если зарубежные дезинформационные атаки достигнут своей цели, это может нанести очень глубокие и фатальные раны внутренней стабильности Венгрии.

Молчание Трампа о потере Украиной литиевых месторождений говорит о многом – Дженнифер Каванах

#мнение

На днях российские военные захватили ценное месторождение лития в Донецкой области, констатирует старший научный сотрудник американского аналитического центра Defense Priorities Дженнифер Каванах.

Отраслевые аналитики считают, что запасы, о которых идет речь, довольно небольшие, но, тем не менее, считаются желанной добычей из-за концентрации и высокого качества руды. Другими словами, это как раз тот актив, который администрация президента США Дональда Трампа, похоже, стремилась заполучить, когда в начале этого года подписала широко разрекламированную сырьевую сделку с Украиной.

И как отреагировал Вашингтон? Захват месторождения лития не вызвал заметной реакции со стороны президента или его советников. Киев и его сторонники, которые надеялись, что сделка создаст постоянный и долгосрочный интерес США к Украине и ее безопасности, безусловно, будут разочарованы.

Такая реакция предполагает три важных вывода о ходе украинского конфликта и перспектив установления мира в ближайшем будущем.

❗️Во-первых, это четкое напоминание о том, что время не на стороне Украины. Администрация Трампа распорядилась прекратить военную помощь, украинская армия уже испытывает нехватку ракет ПВО, и отказ от поддержки может спровоцировать дефицит в других областях.

Добавьте к этому опасения по поводу высокого уровня дезертирства среди измученных украинских солдат – и окажется, что ситуация для Киева вряд ли изменится в ближайшее время. Украина продолжает неуклонно терять территорию, а вместе с ней и потенциал, который мог бы поддержать ее восстановление.

❗️Во-вторых, молчание Вашингтона говорит об очень низком рейтинге Украины в списке приоритетов Трампа. Когда он вернулся в Белый дом, наибольшим страхом было то, что президент заставит Киев фактически сдаться России. Однако теперь у Украины и ее сторонников появилась новая проблема: Трамп почти полностью потерял интерес к украинским делам.

Кризис на Ближнем Востоке стер Украину с радаров Белого дома. Трамп, похоже, доволен тем, что Украина и Россия продолжают воевать, пока в итоге не придут к соглашению самостоятельно. Это неплохой результат для Москвы или для США, у которых нет реальных стратегических интересов в Украине. Но это именно тот результат, который сырьевая сделка должна была предотвратить.

❗️В-третьих, российские удары по Украине являются подтверждением того, что Кремль еще не устал от войны и намерен использовать свое преимущество. Европа или США мало что могут сделать, чтобы изменить этот расчет, у самого Киева мало хороших карт для игры.

На этом фоне администрация Трампа должна возобновить двусторонние встречи между официальными лицами США и России. Укрепление канала связи сейчас облегчит проведение продуктивных и содержательных дискуссий в дальнейшем.

Вашингтон должен поощрять Москву и Киев продолжать и даже наращивать частоту их прямого диалога. Наконец, Вашингтону нужно будет взять Европу на свой борт, подталкивая ее к миру. Недавний саммит НАТО показал, насколько сильным рычагом влияния по-прежнему обладает Белый дом на европейцев, которые боятся быть покинутым.

Команда Трампа не должна смущаться использовать свое превосходство, чтобы заранее заставить Европу поддержать любое мирное соглашение, на которое согласятся Украина, Россия и США.

За что молодые европейца еще готовы бороться? – Джейкоб Росс

#мнение

Во Франции ведутся споры об обороноспособности и военном потенциале. Даже в целом непоколебимая самоуверенность французов все больше омрачается сомнениями: не является ли страна постгероическим обществом, отмечает научный сотрудник немецкого аналитического центра Deutsche Gesellschaft für auswärtige Politik (DGAP) Джейкоб Росс.

14 июля французские солдаты снова маршируют по Елисейским полям в Париже. Миллионы французов сидят перед телевизорами и собираются вместе, чтобы отметить один из немногих моментов, которые все еще объединяют страну – национальный праздник, посвященный взятию Бастилии.

Каждый год для празднования разрабатывается новая эмблема. В 2025 году, в год своего столетия, центральное место займет василек. Над васильком на фоне цветов французского триколора изображены три стилизованных солдата вооруженных сил – армии, флота и военно-воздушных сил. Согласно правительственной брошюре, они олицетворяют «необходимую передачу ценностей между прошлым и настоящим».

Как успешно передать основные ценности будущему – вопрос ожесточенных споров во Франции спустя более ста лет после Второй мировой войны. На фоне войны на Украине это все больше становится не просто абстрактной социально-политической проблемой, а тем, что занимает военных стратегов.

Сплоченность – основа обороноспособности любого общества, особенно в демократических странах, где народ обладает суверенитетом. Если она ослабевает, то под угрозой оказываются и демократия, и общество.

Большинство наблюдателей сходятся во мнении, что сплоченность ослабевает во Франции, и не только в армии: один за другим доклады отмечают растущую изоляцию, подтверждают фрагментацию партийного ландшафта, предупреждают о беспорядках в пригородах.

Одним из ответов на эти мрачные диагнозы является идея восстановления обязательной военной службы или призыва. Французские политики уже несколько лет пытаются привлечь вооруженные силы к решению общественных проблем. Консерваторы и католики превозносят их как панацею для молодежи.

Одна из причин тому, вероятно, кроется в высокой репутации армии. Хотя недавние опросы показали, что политическим партиям доверяют лишь около 13% французов, для армии этот показатель составил целых 76%. Даже респонденты моложе 35 лет демонстрируют удивительно высокий уровень доверия к этому институту (80%).

Референдум о восстановлении обязательной военной службы или призыва, скорее всего, был бы положительным: большинство голосовало за него неоднократно.

Дебаты вокруг восстановления воинской повинности, подобно происходящим в Германии, оправдываются войной на Украине и «российской угрозой». Однако часто решающим оказывается и другой мотив: забота о целостности и сплоченности собственного общества.

Несмотря на войну на Украине, которая продолжается уже более трех лет, для многих французов внутренние опасности – снижение социальной сплоченности, ухудшение моральных устоев и ухудшение межличностных отношений – по-видимому, являются наиболее важными причинами поддержки воинской повинности или обязательной военной службы.

Украина и Израиль выглядят как образцы для подражания. Редакционные статьи и теледебаты указывают на то, как Владимир Зеленский объединил страну и тем самым (пере)создал украинскую нацию. Аналогичное восхищение, особенно в правоцентристских кругах, выражается стойкостью Израиля и его реакцией на теракт ХАМАС 7 октября 2023 года.

Много лет назад Герфрид Мюнклер ввел в обращении термин «постгероические общества». Это всегда отвергалось во Франции, особенно в прямом сравнении с ее немецкими соседями: ведь Франция вспоминает свое воинственное прошлое с несокрушимой и, с немецкой точки зрения, часто неосознанной гордостью, например, 14 июля.

Но по сравнению с борьбой Украины и Израиля, даже в целом непоколебимая самоуверенность французов все больше омрачается сомнениями: будет ли их собственное общество готово справиться с такими вызовами? Будет ли достаточно сплоченности? За что сегодня готова бороться молодежь?

Что бы добавил к этому. Далеко не первая публикация европейского аналитика на тему необходимости призыва, которую я читаю с начала этого года. Либо команду получили обсуждать вопрос, либо, действительно, назрело.

И это ставит неприятные вопросы. Очевидно, что Европе нужен враг (в случае прямой войны) или хотя бы образ врага (в случае конфликта низкой интенсивности). Проше всего было бы найти его во внешнем контуре.

Россия, например. Враг привычный, лекала демонизации вырезаны давно. Правда, есть проблема в том, что Россия, как враг, дважды больно била европейцев, доходив до Парижа и Берлина.

Враг может быть и внутренний. Евреев уже на эту роль не изберешь. Тогда остаются мигранты, страшные бородатые мужчины и женщины в никабах. Их Европа сама же и запустила, и развела. Но это подразумевает усиление роли католицизма, внутренний враг будет же исламистским, на что европейские либералы могут не пойти.

В любом случае трансформации Европы быть. И нам это не понравится.