Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Кто может сменить Салима Абдувалиева на руководящих должностях спортивных федераций
Объявление в середине декабря о том, что Салим Абдувалиев был заключен под стражу, через несколько дней после его ареста ташкентской полицией, стало неожиданностью для деловых кругов Центральной Азии.
Долгое время считавшийся неприкасаемым из-за своих обширных деловых связей, а он способствовал приходу к власти строительного магната и бывшего мэра Ташкента Джахонгира Артикходжаева, Абдувалиев продолжает занимать места в советах нескольких спортивных федераций.
Казалось бы, что спортивные федерации не имеют никакого отношения к политике. Однако, напротив, эти руководящие должности используются для укрепления деловых сетей и проведения переговоров в полной секретности, чем и привлекают молодых олигархов.
Сейчас стоит вопрос, кто заменит Абдувалиева на посту президента Ассоциации борьбы Узбекистана и вице-президента Национального олимпийского комитета Республики Узбекистан (НОК).
Отабек Умаров, нынешний вице-президент Олимпийского совета Азии (ОСА), имеет все шансы претендовать на этот пост. Муж Шахнозы Мирзиёевой, младшей дочери президента Узбекистана, Умаров является вторым руководителем президентской службы безопасности.
Умаров является крупным игроком в сфере бизнеса и безопасности стран Персидского залива, где проходит большинство встреч ОСА. У него намечена встреча с министром спорта Саудовской Аравии Аль Саудом. Его отец возглавлял раньше главную разведслужбу Саудовской Аравии.
Он также встретится с бизнесменом Тимуром Кулибаевым, мужем Динары Назарбаевой, второй дочери бывшего президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, который был вице-президентом национальной нефтегазовой компании «КазМунайГаз» (КМГ).
Другой член ближайшего окружения президента Мирзиёева, бизнесмен Бахромджон Газиев, более известный как Бахром Газиев, мог бы воспользоваться этой возможностью, чтобы закрепиться в НОК. Сейчас он развивает свои бизнес в России, является президентом федераций конного спорта и поло Узбекистана, и эта деятельность высоко ценится политическим и экономическим истеблишментом в Центральной Азии и России.
Заработав состояние в строительном и транспортном секторах, в частности на строительстве дорог, соединяющих Центральную Азию и Китай, Абдувалиев публично заявил о своей поддержке Мирзиёева, когда тот пришел к власти.
Когда Абдувалиев стал вице-президентом НОК в 2017 году, он заменил своего давнего соперника Гафура Рахимова, также проживающего в Ташкенте и ведущего деятеля бывшего президента Ислама Каримова.
За несколько недель до объявления о задержании Абдувалиева узбекская пресса сообщила, что Рахимов объявлен в государственный розыск, однако эта информация была опровергнута МВД.
#экспертизаЦА
Объявление в середине декабря о том, что Салим Абдувалиев был заключен под стражу, через несколько дней после его ареста ташкентской полицией, стало неожиданностью для деловых кругов Центральной Азии.
Долгое время считавшийся неприкасаемым из-за своих обширных деловых связей, а он способствовал приходу к власти строительного магната и бывшего мэра Ташкента Джахонгира Артикходжаева, Абдувалиев продолжает занимать места в советах нескольких спортивных федераций.
Казалось бы, что спортивные федерации не имеют никакого отношения к политике. Однако, напротив, эти руководящие должности используются для укрепления деловых сетей и проведения переговоров в полной секретности, чем и привлекают молодых олигархов.
Сейчас стоит вопрос, кто заменит Абдувалиева на посту президента Ассоциации борьбы Узбекистана и вице-президента Национального олимпийского комитета Республики Узбекистан (НОК).
Отабек Умаров, нынешний вице-президент Олимпийского совета Азии (ОСА), имеет все шансы претендовать на этот пост. Муж Шахнозы Мирзиёевой, младшей дочери президента Узбекистана, Умаров является вторым руководителем президентской службы безопасности.
Умаров является крупным игроком в сфере бизнеса и безопасности стран Персидского залива, где проходит большинство встреч ОСА. У него намечена встреча с министром спорта Саудовской Аравии Аль Саудом. Его отец возглавлял раньше главную разведслужбу Саудовской Аравии.
Он также встретится с бизнесменом Тимуром Кулибаевым, мужем Динары Назарбаевой, второй дочери бывшего президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, который был вице-президентом национальной нефтегазовой компании «КазМунайГаз» (КМГ).
Другой член ближайшего окружения президента Мирзиёева, бизнесмен Бахромджон Газиев, более известный как Бахром Газиев, мог бы воспользоваться этой возможностью, чтобы закрепиться в НОК. Сейчас он развивает свои бизнес в России, является президентом федераций конного спорта и поло Узбекистана, и эта деятельность высоко ценится политическим и экономическим истеблишментом в Центральной Азии и России.
Заработав состояние в строительном и транспортном секторах, в частности на строительстве дорог, соединяющих Центральную Азию и Китай, Абдувалиев публично заявил о своей поддержке Мирзиёева, когда тот пришел к власти.
Когда Абдувалиев стал вице-президентом НОК в 2017 году, он заменил своего давнего соперника Гафура Рахимова, также проживающего в Ташкенте и ведущего деятеля бывшего президента Ислама Каримова.
За несколько недель до объявления о задержании Абдувалиева узбекская пресса сообщила, что Рахимов объявлен в государственный розыск, однако эта информация была опровергнута МВД.
#экспертизаЦА
Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Как в Центральной Азии относятся к войне Израиля в секторе Газа?
В Центральной Азии, как и во многих мусульманских государствах, негативно относятся к действиям Израиля в секторе Газа в контексте войны с движением ХАМАС, говорит политолог и востоковед Андраник Ованнисян. В поддержку палестинцев были организованы мирные акции протеста в Кыргызстане, Казахстане и Узбекистане, но они были немногочисленными. Власти же, с одной стороны, выступают в защиту палестинцев, оказывают гуманитарную помощь и голосуют в ООН за поддержку прав народа Палестины на построение собственного государства, но, с другой стороны, понимают последствия политической конфронтации с Израилем, поэтому поддержка Палестине имеет негласные ограничения в виде «красных линий».
Так, сбор средств в пользу палестинского народа проходит в следующем виде. Местные власти поощряют денежные пожертвования законным благотворительным организациям, которые в дальнейшем оказывают гуманитарную помощь палестинцам, но власти остаются «в тени», а на первые роли выходит местное духовенство, которое в большинстве стран Центральной Азии де-факто подконтрольно политическим властям.
Кроме того, стоит отметить, что войной в секторе Газа пытаются воспользоваться различные экстремистские и террористические группировки, чтобы завлечь молодежь Центральной Азии в противоправные деяния, однако в большинстве случаев противодействия местных спецслужб пресекают деятельность таких группировок.
#экспертизаЦА
В Центральной Азии, как и во многих мусульманских государствах, негативно относятся к действиям Израиля в секторе Газа в контексте войны с движением ХАМАС, говорит политолог и востоковед Андраник Ованнисян. В поддержку палестинцев были организованы мирные акции протеста в Кыргызстане, Казахстане и Узбекистане, но они были немногочисленными. Власти же, с одной стороны, выступают в защиту палестинцев, оказывают гуманитарную помощь и голосуют в ООН за поддержку прав народа Палестины на построение собственного государства, но, с другой стороны, понимают последствия политической конфронтации с Израилем, поэтому поддержка Палестине имеет негласные ограничения в виде «красных линий».
Так, сбор средств в пользу палестинского народа проходит в следующем виде. Местные власти поощряют денежные пожертвования законным благотворительным организациям, которые в дальнейшем оказывают гуманитарную помощь палестинцам, но власти остаются «в тени», а на первые роли выходит местное духовенство, которое в большинстве стран Центральной Азии де-факто подконтрольно политическим властям.
Кроме того, стоит отметить, что войной в секторе Газа пытаются воспользоваться различные экстремистские и террористические группировки, чтобы завлечь молодежь Центральной Азии в противоправные деяния, однако в большинстве случаев противодействия местных спецслужб пресекают деятельность таких группировок.
#экспертизаЦА
Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Гладко только на бумаге… Почему Азербайджан не очень рад казахстанской нефти
На встрече Токаева и Алиева в Баку много говорилось о транзите и поставках казахстанской нефти через Азербайджан.
Вопрос диверсификации маршрутов экспорта казахстанской нефти актуален для Астаны, так как более 80% поставок "черного золота" из страны осуществляет Каспийский трубопроводный консорциум, на нефтепроводе которого в последние два года несколько раз случались сбои.
Иностранные компании, которые занимаются добычей нефти в Казахстане, также настаивают на диверсификации маршрутов, несмотря на дороговизну изменения маршрута поставок и ряд проблем, с которыми столкнется экспортер.
Азербайджану невыгодно смешивать сорта
Как считают эксперты, Азербайджан не очень-то рад прокачке казахстанской нефти через трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан, так как высокосернистое "черное золото" из Казахстана смешивается с азербайджанской легкой маркой Azeri Light и на выходе в терминале Джейхан получается бленд с разными марками нефти, что снижает ее стоимость.
Этой проблемы нет, в случае смешения, например, с туркменской нефтью, которая по составу ближе к Azeri Light. То есть Азербайджан хотел бы приберечь БТД для нефти из других источников, предложив Казахстану альтернативный маршрут поставок.
Баку-Супса: Казахстан против?
В качестве альтернативы для экспорта казахстанской нефти через территорию Азербайджана Баку предложил Астане трубопровод Баку-Супса, прокачка по которому была приостановлена в 2022 году.
Однако Казахстан до сих пор не спешит с перенаправлением экспорта через этот нефтепровод, потому что для реанимации проекта нужны дополнительные средства. Кроме того, Казахстан пока экспортирует слишком маленькие объемы нефти по альтернативному КТК маршруту, поэтому запуск отдельного трубопровода для этих целей является экономически нецелесообразным.
Транзит через Азербайджан - дорогое удовольствие
В любом случае, транзит казахстанской нефти через территорию Азербайджана влетит Астане в копеечку. Так, в целом транзит по Баку-Тбилиси-Джейхан или Баку-Супса предполагает ряд логистических действий (доставка в казахстанские порты по железной дороге, загрузка на танкеры, отгрузка с танкеров в нефтепровод в азербайджанском терминале Сангачал), что требует дополнительных расходов.
Если Казахстан все-таки продолжит прокачку по БТД, то необходимо будет предпринять усилия, чтобы его нефть соответствовала по качеству азербайджанской, то есть необходимо вывести лишние компоненты из ее состава, что также означает дополнительную финансовую нагрузку на поставки.
Однако учитывая, что спрос на казахстанскую нефть на европейском рынке растет, расходы на доставку сырья из Казахстана стоят того, чтобы страна позволила себе такую роскошь, как диверсифицированные маршруты поставок основного вида экспортного товара.
#ЭкспертизаЦА
На встрече Токаева и Алиева в Баку много говорилось о транзите и поставках казахстанской нефти через Азербайджан.
Вопрос диверсификации маршрутов экспорта казахстанской нефти актуален для Астаны, так как более 80% поставок "черного золота" из страны осуществляет Каспийский трубопроводный консорциум, на нефтепроводе которого в последние два года несколько раз случались сбои.
Иностранные компании, которые занимаются добычей нефти в Казахстане, также настаивают на диверсификации маршрутов, несмотря на дороговизну изменения маршрута поставок и ряд проблем, с которыми столкнется экспортер.
Азербайджану невыгодно смешивать сорта
Как считают эксперты, Азербайджан не очень-то рад прокачке казахстанской нефти через трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан, так как высокосернистое "черное золото" из Казахстана смешивается с азербайджанской легкой маркой Azeri Light и на выходе в терминале Джейхан получается бленд с разными марками нефти, что снижает ее стоимость.
Этой проблемы нет, в случае смешения, например, с туркменской нефтью, которая по составу ближе к Azeri Light. То есть Азербайджан хотел бы приберечь БТД для нефти из других источников, предложив Казахстану альтернативный маршрут поставок.
Баку-Супса: Казахстан против?
В качестве альтернативы для экспорта казахстанской нефти через территорию Азербайджана Баку предложил Астане трубопровод Баку-Супса, прокачка по которому была приостановлена в 2022 году.
Однако Казахстан до сих пор не спешит с перенаправлением экспорта через этот нефтепровод, потому что для реанимации проекта нужны дополнительные средства. Кроме того, Казахстан пока экспортирует слишком маленькие объемы нефти по альтернативному КТК маршруту, поэтому запуск отдельного трубопровода для этих целей является экономически нецелесообразным.
Транзит через Азербайджан - дорогое удовольствие
В любом случае, транзит казахстанской нефти через территорию Азербайджана влетит Астане в копеечку. Так, в целом транзит по Баку-Тбилиси-Джейхан или Баку-Супса предполагает ряд логистических действий (доставка в казахстанские порты по железной дороге, загрузка на танкеры, отгрузка с танкеров в нефтепровод в азербайджанском терминале Сангачал), что требует дополнительных расходов.
Если Казахстан все-таки продолжит прокачку по БТД, то необходимо будет предпринять усилия, чтобы его нефть соответствовала по качеству азербайджанской, то есть необходимо вывести лишние компоненты из ее состава, что также означает дополнительную финансовую нагрузку на поставки.
Однако учитывая, что спрос на казахстанскую нефть на европейском рынке растет, расходы на доставку сырья из Казахстана стоят того, чтобы страна позволила себе такую роскошь, как диверсифицированные маршруты поставок основного вида экспортного товара.
#ЭкспертизаЦА
Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Битва за недра Центральной Азии
По имеющимся данным, в Центральной Азии сосредоточено 38,6 % мировых запасов марганцевой руды, 30,07 % хрома, 20 % свинца, 12,6 % цинка, 8,7 % титана и значительные запасы других материалов.
Эксперты считают, что Казахстан имеет потенциал составить конкуренцию Китаю, который доминирует в производстве редкоземельных элементов (70% мирового производства), в добыче таких металлов как скандий, иттрий и 15 лантаноидов. Эти элементы широко используются в изготовлении компьютеров, турбин и автомобилей.
США и ЕС заинтересованы в инвестировании в крупные горнодобывающие проекты в Казахстане, так как их высокая зависимость от китайских редкоземельных элементов заставляет искать альтернативные источники поставок. Сейчас США сильно зависят от импорта иттрия и скандия, в то время как Евросоюз импортирует 98% необходимых ему редких металлов из Китая.
США и Китай уже вступают в конкуренцию за критические ресурсы стран Центральной Азии. Это видно в изменении подхода США к взаимодействию со странами Центральной Азии. Соединенные Штаты начали делать больший упор на критических ресурсах — сфере, где присутствие России и Китая не столько сильно.
В сентябре 2022 года администрация Байдена запустила Инициативу экономической устойчивости в ЦА. В 2022 году планировалось вложить $25 млн с целью диверсификации торговых маршрутов и расширения инвестиций в регион.
Однако в 2023 году на саммите “Китай-Центральная Азия” Си Цзиньпин заявил, что Китай выделит $4 млрд странам региона в виде финансового сопровождения и безвозмездной помощи. США и ЕС пришлось признать, что конкуренция с РФ и КНР в таких сферах как безопасность и экономика не будет иметь успеха.
Поэтому принимается решение провести саммит “США-Центральная Азия” в сентябре 2023 года. Анализ действий США после саммита подчеркивает, что стремление к доступу к редкоземельным металлам в Центральной Азии было одной из ключевых целей.
В совместной декларации “C5+1” отдельно уделяется внимание созданию разнообразных, устойчивых и надежных цепочек поставок критических минералов, разработку новых технологий для добычи и переработки сырья, а также созданию добавленной стоимости в рамках регионального промышленного сотрудничества для снижения стратегической зависимости.
Стоит отметить, что в других стратегических документах США, связанных с Центральной Азией, критические минералы не упоминались: ни в стратегии США в Центральной Азии 2019-2025, ни в комплексных стратегиях по каждой отдельной республике региона опубликованных Госдепом США в 2022 году. Разведка, добыча и обработка критических ресурсов становится той сферой, где США могут бросить вызов влиянию России и Китая.
Одним из главным конкурентом США в центральноазиатском регионе выступает Китай, который обладает значительными финансовыми ресурсами для инвестирования в крупномасштабные проекты по добыче полезных ископаемых и развитию инфраструктуры, часто предлагая кредиты и инвестиции странам Центральной Азии в рамках своей внешней политики и стратегии расширения экономического сотрудничества. Это наглядно было показано по количество средств, которые США и Китай были готовы выделить для развития различных проектов.
При этом, конкуренция между великими державами за доступ к важнейшим ресурсам в Центральной Азии представляет собой сочетание рисков и возможностей для стран этого региона.
Страны Центральной Азии, обладающие огромными запасами критически важных минералов и редкоземельных металлов, могут играть ключевую роль в глобальном стремлении к технологическому прогрессу и энергетическому переходу.
#ЭкспертизаЦА
По имеющимся данным, в Центральной Азии сосредоточено 38,6 % мировых запасов марганцевой руды, 30,07 % хрома, 20 % свинца, 12,6 % цинка, 8,7 % титана и значительные запасы других материалов.
Эксперты считают, что Казахстан имеет потенциал составить конкуренцию Китаю, который доминирует в производстве редкоземельных элементов (70% мирового производства), в добыче таких металлов как скандий, иттрий и 15 лантаноидов. Эти элементы широко используются в изготовлении компьютеров, турбин и автомобилей.
США и ЕС заинтересованы в инвестировании в крупные горнодобывающие проекты в Казахстане, так как их высокая зависимость от китайских редкоземельных элементов заставляет искать альтернативные источники поставок. Сейчас США сильно зависят от импорта иттрия и скандия, в то время как Евросоюз импортирует 98% необходимых ему редких металлов из Китая.
США и Китай уже вступают в конкуренцию за критические ресурсы стран Центральной Азии. Это видно в изменении подхода США к взаимодействию со странами Центральной Азии. Соединенные Штаты начали делать больший упор на критических ресурсах — сфере, где присутствие России и Китая не столько сильно.
В сентябре 2022 года администрация Байдена запустила Инициативу экономической устойчивости в ЦА. В 2022 году планировалось вложить $25 млн с целью диверсификации торговых маршрутов и расширения инвестиций в регион.
Однако в 2023 году на саммите “Китай-Центральная Азия” Си Цзиньпин заявил, что Китай выделит $4 млрд странам региона в виде финансового сопровождения и безвозмездной помощи. США и ЕС пришлось признать, что конкуренция с РФ и КНР в таких сферах как безопасность и экономика не будет иметь успеха.
Поэтому принимается решение провести саммит “США-Центральная Азия” в сентябре 2023 года. Анализ действий США после саммита подчеркивает, что стремление к доступу к редкоземельным металлам в Центральной Азии было одной из ключевых целей.
В совместной декларации “C5+1” отдельно уделяется внимание созданию разнообразных, устойчивых и надежных цепочек поставок критических минералов, разработку новых технологий для добычи и переработки сырья, а также созданию добавленной стоимости в рамках регионального промышленного сотрудничества для снижения стратегической зависимости.
Стоит отметить, что в других стратегических документах США, связанных с Центральной Азией, критические минералы не упоминались: ни в стратегии США в Центральной Азии 2019-2025, ни в комплексных стратегиях по каждой отдельной республике региона опубликованных Госдепом США в 2022 году. Разведка, добыча и обработка критических ресурсов становится той сферой, где США могут бросить вызов влиянию России и Китая.
Одним из главным конкурентом США в центральноазиатском регионе выступает Китай, который обладает значительными финансовыми ресурсами для инвестирования в крупномасштабные проекты по добыче полезных ископаемых и развитию инфраструктуры, часто предлагая кредиты и инвестиции странам Центральной Азии в рамках своей внешней политики и стратегии расширения экономического сотрудничества. Это наглядно было показано по количество средств, которые США и Китай были готовы выделить для развития различных проектов.
При этом, конкуренция между великими державами за доступ к важнейшим ресурсам в Центральной Азии представляет собой сочетание рисков и возможностей для стран этого региона.
Страны Центральной Азии, обладающие огромными запасами критически важных минералов и редкоземельных металлов, могут играть ключевую роль в глобальном стремлении к технологическому прогрессу и энергетическому переходу.
#ЭкспертизаЦА
Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Казахстан задыхается от коррупции
Борьба с коррупцией в Казахстане определена в качестве одного из основных приоритетов государственной политики. Тем не менее коррупция приобрела невиданный размах.
Государственная служба превратилась в самый прибыльный вид бизнеса. Страна в «Индексе восприятия коррупции» традиционно находится на нижних строчках рейтинга, что означает высокий уровень распространения коррупции.
По экспертным оценкам, ежегодные потенциальные потери экономики Казахстана от коррупции составляют не менее 10% годового бюджета страны. С 2015 по 2023 год было зарегистрировано 19,8 тысячи коррупционных преступлений.
В 2023 году Антикоррупционным комитетом зарегистрировано 1692 коррупционных преступления, изобличено 1324 лица, из которых 161 – руководители различного уровня. В суд направлено 1221 дело, осуждено 916 человек.
Больше всего лиц за совершение коррупционных преступлений было изобличено в министерстве внутренних дел – 193 человека, министерстве по чрезвычайным ситуациям – 31 человек, министерстве финансов – 25 человек, министерстве обороны – 17 человек. Всевозможные государственные программы, антикоррупционные компании практического эффекта почти не дают.
Причина одна: борьба с коррупцией – это поимка взяточников с поличным, а не ликвидация причин и условий, благодаря которым коррупция процветает. На чиновников регулярно возбуждаются идущие по привычным лекалам уголовные дела, разнятся лишь фамилии и суммы.
При этом нормативно-правовые акты, функциональные обязанности чиновников прописаны так, что они практически уводят от ответственности высших должностных лиц. Ответственность перекладывается на среднее и низшее звено.
В обществе сложилось стойкое мнение, что причины «посадок» чиновников не в факте совершения ими преступлений, а в разборках властных группировок между собой, в том, что кому-то «перешли дорогу» или кто-то не поделился «доходами».
До последнего времени к уголовной ответственности за коррупцию в большинстве своем привлекались управленцы среднего звена. Высокопоставленных чиновников обычно или, разваливая дела, уводили от уголовной ответственности, или амнистировали, или освобождали по УДО.
Так, именно по УДО вышел из тюрьмы считавшийся одним из самых перспективных казахстанских чиновников бывший министр национальной экономики Куандык Бишимбаев. В марте 2018 года по обвинению в коррупции и хищении 1 млрд тенге он был приговорен к 10 годам лишения свободы с конфискацией имущества. Указом Назарбаева был помилован, срок сокращен до 4 лет лишения свободы. После этого Бишимбаев направил ходатайство об УДО и в октябре 2019 года вышел на свободу.
Власть сама решает, кого сажать, кого миловать, не столько руководствуясь правосудием и справедливостью, сколько исходя из соображений не национальной, а собственной безопасности.
Складывается впечатление, что это не столько борьба с коррупцией, сколько ее видимость. С таким подходом с коррупцией не справиться. Требуется переформатирование всей системы и управления. Для этого нужна политическая воля, прозрачность бизнес-процессов, подотчетность населению госорганов в целом и чиновников в частности.
#ЭкспертизаЦА
Борьба с коррупцией в Казахстане определена в качестве одного из основных приоритетов государственной политики. Тем не менее коррупция приобрела невиданный размах.
Государственная служба превратилась в самый прибыльный вид бизнеса. Страна в «Индексе восприятия коррупции» традиционно находится на нижних строчках рейтинга, что означает высокий уровень распространения коррупции.
По экспертным оценкам, ежегодные потенциальные потери экономики Казахстана от коррупции составляют не менее 10% годового бюджета страны. С 2015 по 2023 год было зарегистрировано 19,8 тысячи коррупционных преступлений.
В 2023 году Антикоррупционным комитетом зарегистрировано 1692 коррупционных преступления, изобличено 1324 лица, из которых 161 – руководители различного уровня. В суд направлено 1221 дело, осуждено 916 человек.
Больше всего лиц за совершение коррупционных преступлений было изобличено в министерстве внутренних дел – 193 человека, министерстве по чрезвычайным ситуациям – 31 человек, министерстве финансов – 25 человек, министерстве обороны – 17 человек. Всевозможные государственные программы, антикоррупционные компании практического эффекта почти не дают.
Причина одна: борьба с коррупцией – это поимка взяточников с поличным, а не ликвидация причин и условий, благодаря которым коррупция процветает. На чиновников регулярно возбуждаются идущие по привычным лекалам уголовные дела, разнятся лишь фамилии и суммы.
При этом нормативно-правовые акты, функциональные обязанности чиновников прописаны так, что они практически уводят от ответственности высших должностных лиц. Ответственность перекладывается на среднее и низшее звено.
В обществе сложилось стойкое мнение, что причины «посадок» чиновников не в факте совершения ими преступлений, а в разборках властных группировок между собой, в том, что кому-то «перешли дорогу» или кто-то не поделился «доходами».
До последнего времени к уголовной ответственности за коррупцию в большинстве своем привлекались управленцы среднего звена. Высокопоставленных чиновников обычно или, разваливая дела, уводили от уголовной ответственности, или амнистировали, или освобождали по УДО.
Так, именно по УДО вышел из тюрьмы считавшийся одним из самых перспективных казахстанских чиновников бывший министр национальной экономики Куандык Бишимбаев. В марте 2018 года по обвинению в коррупции и хищении 1 млрд тенге он был приговорен к 10 годам лишения свободы с конфискацией имущества. Указом Назарбаева был помилован, срок сокращен до 4 лет лишения свободы. После этого Бишимбаев направил ходатайство об УДО и в октябре 2019 года вышел на свободу.
Власть сама решает, кого сажать, кого миловать, не столько руководствуясь правосудием и справедливостью, сколько исходя из соображений не национальной, а собственной безопасности.
Складывается впечатление, что это не столько борьба с коррупцией, сколько ее видимость. С таким подходом с коррупцией не справиться. Требуется переформатирование всей системы и управления. Для этого нужна политическая воля, прозрачность бизнес-процессов, подотчетность населению госорганов в целом и чиновников в частности.
#ЭкспертизаЦА
Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Никабы: носить или не носить, запрещать или не запрещать
В Таджикистане запретили носить никаб (женский головной убор, закрывающий все лицо, кроме глаз, вид хиджаба). Прямого запрета нет, но там использована формулировка «одежда, не соответствующая национальной культуре».
Хиджаб не является частью национального наряда таджиков. Это не атрибут костюма на праздники и фестивали. Хиджабы и сатры в республике надевают в основном по религиозным соображениям. Этот закон обсуждается давно, потому что власти в Таджикистане всегда не одобряли ношения мусульманской одежды, видя в этом некий призрак исламского фундаментализма.
Узбекистан запретил ношение никаба в общественных местах в 2023 году. ношение в общественных местах одежды, прикрывающей лицо и не позволяющей идентифицировать личность, влечет наложение штрафа в размере от 10 до 15 базовых расчетных величин (от $405 до $810).
Ограничения есть в Египте, Тунисе, Индонезии и Боснии, а в Марокко его нельзя даже продавать. Запретили носить никаб в Швейцарии — более того, закон распространился также на хиджаб. За это проголосовала большая часть населения страны. Закон вступил в силу, несмотря на недовольства швейцарских мусульман: верующие указывали, что в Швейцарии «всего 30 женщин носят паранджу».
Глава СПЧ Валерий Фадеев предложил подумать о введении в России законодательного запрета на ношение никабов
в общественных местах. С совершенно логичным обоснованием – это вопрос безопасности.
Никабы практикуют последователи ваххабизма. Это течение ислама не признано в России законодательно экстремистским. Но вот, например, в Дагестане ваххабизм запрещен региональным законом.
В Чечне Рамзан Кадыров и представители духовенства настоятельно рекомендуют жительницам республики не закрывать лицо никабами и прочими разновидностями религиозной одежды. Не сложно догадаться, что такие рекомендации действуют жестче любого закона.
В Татарстане уже давно идет дискуссия о запрете ваххабизма. Никабы вообще никак не связаны с традиционными для России течениями ислама.
Поэтому заявление муфтия Москвы и главного имама Московской соборной мечети Ильдара Аляутдинова о том, что запрет никабов в России приведет к усилению напряженности в обществе и может вызвать недовольство среди российских мусульман, выглядит, мягко говоря, странным.
Почему запрет или ограничения на его использование в России, где он чужд для местных мусульман, должно вызвать недовольство отечественных или заграничных последователей ислама, кажется непонятным.
Равняться же на радикалов от какой-либо конфессии, боясь их обидеть, это верный путь к их усилению, со всеми вытекающими последствиями.
#ЭкспертизаЦА
В Таджикистане запретили носить никаб (женский головной убор, закрывающий все лицо, кроме глаз, вид хиджаба). Прямого запрета нет, но там использована формулировка «одежда, не соответствующая национальной культуре».
Хиджаб не является частью национального наряда таджиков. Это не атрибут костюма на праздники и фестивали. Хиджабы и сатры в республике надевают в основном по религиозным соображениям. Этот закон обсуждается давно, потому что власти в Таджикистане всегда не одобряли ношения мусульманской одежды, видя в этом некий призрак исламского фундаментализма.
Узбекистан запретил ношение никаба в общественных местах в 2023 году. ношение в общественных местах одежды, прикрывающей лицо и не позволяющей идентифицировать личность, влечет наложение штрафа в размере от 10 до 15 базовых расчетных величин (от $405 до $810).
Ограничения есть в Египте, Тунисе, Индонезии и Боснии, а в Марокко его нельзя даже продавать. Запретили носить никаб в Швейцарии — более того, закон распространился также на хиджаб. За это проголосовала большая часть населения страны. Закон вступил в силу, несмотря на недовольства швейцарских мусульман: верующие указывали, что в Швейцарии «всего 30 женщин носят паранджу».
Глава СПЧ Валерий Фадеев предложил подумать о введении в России законодательного запрета на ношение никабов
в общественных местах. С совершенно логичным обоснованием – это вопрос безопасности.
Никабы практикуют последователи ваххабизма. Это течение ислама не признано в России законодательно экстремистским. Но вот, например, в Дагестане ваххабизм запрещен региональным законом.
В Чечне Рамзан Кадыров и представители духовенства настоятельно рекомендуют жительницам республики не закрывать лицо никабами и прочими разновидностями религиозной одежды. Не сложно догадаться, что такие рекомендации действуют жестче любого закона.
В Татарстане уже давно идет дискуссия о запрете ваххабизма. Никабы вообще никак не связаны с традиционными для России течениями ислама.
Поэтому заявление муфтия Москвы и главного имама Московской соборной мечети Ильдара Аляутдинова о том, что запрет никабов в России приведет к усилению напряженности в обществе и может вызвать недовольство среди российских мусульман, выглядит, мягко говоря, странным.
Почему запрет или ограничения на его использование в России, где он чужд для местных мусульман, должно вызвать недовольство отечественных или заграничных последователей ислама, кажется непонятным.
Равняться же на радикалов от какой-либо конфессии, боясь их обидеть, это верный путь к их усилению, со всеми вытекающими последствиями.
#ЭкспертизаЦА
Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Сарезское озеро - ученые предупреждают о возможной катастрофе
В Душанбе на состоявшемся заседании совместной Рабочей группы Узбекистана и Таджикистана по комплексному использованию водных ресурсов трансграничных рек Центральной Азии обсуждалась возможность ежегодного забора до 1,5 куб. км воды из Сарезского озера.
Такой объем мог бы обеспечить водой около 3 млн га сельскохозяйственных земель и улучшить водоснабжение для примерно 5 млн жителей обеих стран. Однако, эксперты высказывают серьезные опасения, предупреждая о потенциальных катастрофических последствиях для региона, связанных с масштабным изъятием воды из горного водоема.
Сарезское озеро – уникальный водоем, объем воды в котором составляет около 17 куб. км, он образовался в 1911 году в горах Памира на высоте более 3 тыс. м в результате землетрясения. При этом затопленными оказались два кишлака – Усой и Сарез, от последнего озеро и получило свое название.
Озеро давно рассматривается как потенциальный источник для обеспечения водой стран региона. Эмомали Рахмон в начале 2000-х предлагал экологически чистую питьевую воду соседним странам, причем бесплатно. Нужно было лишь сброситься на 600-километровый водопровод и помповые установки. Однако соседи не захотели впадать в водную зависимость от Душанбе.
Предложением заинтересовался Иран. В 2012 году Тегеран, Кабул и Душанбе договорились о создании водноэнергетического коридора, по которому из Таджикистана через Афганистан в Иран будет поставляться питьевая вода, а в обратном направлении – нефть. Однако проекту мешали нестабильность и война в Афганистане, а также противодействие США практически любому виду международного сотрудничества Тегерана.
Способы обеспечения безопасности Сарезского озера давно известны, но его состояние до сих пор вызывает тревогу. Отсутствие финансирования стало причиной того, что ситуация остается нерешенной.
В случае прорыва Сарезского озера Усойский завал будет разрушен, волна прорыва в течение нескольких часов прокатится по долине Мургаба, войдет в Пяндж, затем в Амударью. Грязекаменный вал пройдет по Узбекистану и Туркменистану и вскоре войдет в сухое Аральское море. Высота волны прорыва в ущельях достигнет 100 м, а скорость лобовой части потока составит более 80 км/ч.
Если рванет Сарез, все кишлаки, попавшие под волну в Таджикистане и Афганистане, будут разрушены. С выходом в долину скорость уменьшится, но мутный поток будет накрывать все на своем пути. Мосты и гидротехнические сооружения будут разрушены.
Сейчас наблюдение за озером ведется с помощью спутника. И вероятность прорыва естественной дамбы, удерживающей воду в Сарезском озере в горах Таджикистана, высока.
#ЭкспертизаЦА
В Душанбе на состоявшемся заседании совместной Рабочей группы Узбекистана и Таджикистана по комплексному использованию водных ресурсов трансграничных рек Центральной Азии обсуждалась возможность ежегодного забора до 1,5 куб. км воды из Сарезского озера.
Такой объем мог бы обеспечить водой около 3 млн га сельскохозяйственных земель и улучшить водоснабжение для примерно 5 млн жителей обеих стран. Однако, эксперты высказывают серьезные опасения, предупреждая о потенциальных катастрофических последствиях для региона, связанных с масштабным изъятием воды из горного водоема.
Сарезское озеро – уникальный водоем, объем воды в котором составляет около 17 куб. км, он образовался в 1911 году в горах Памира на высоте более 3 тыс. м в результате землетрясения. При этом затопленными оказались два кишлака – Усой и Сарез, от последнего озеро и получило свое название.
Озеро давно рассматривается как потенциальный источник для обеспечения водой стран региона. Эмомали Рахмон в начале 2000-х предлагал экологически чистую питьевую воду соседним странам, причем бесплатно. Нужно было лишь сброситься на 600-километровый водопровод и помповые установки. Однако соседи не захотели впадать в водную зависимость от Душанбе.
Предложением заинтересовался Иран. В 2012 году Тегеран, Кабул и Душанбе договорились о создании водноэнергетического коридора, по которому из Таджикистана через Афганистан в Иран будет поставляться питьевая вода, а в обратном направлении – нефть. Однако проекту мешали нестабильность и война в Афганистане, а также противодействие США практически любому виду международного сотрудничества Тегерана.
Способы обеспечения безопасности Сарезского озера давно известны, но его состояние до сих пор вызывает тревогу. Отсутствие финансирования стало причиной того, что ситуация остается нерешенной.
В случае прорыва Сарезского озера Усойский завал будет разрушен, волна прорыва в течение нескольких часов прокатится по долине Мургаба, войдет в Пяндж, затем в Амударью. Грязекаменный вал пройдет по Узбекистану и Туркменистану и вскоре войдет в сухое Аральское море. Высота волны прорыва в ущельях достигнет 100 м, а скорость лобовой части потока составит более 80 км/ч.
Если рванет Сарез, все кишлаки, попавшие под волну в Таджикистане и Афганистане, будут разрушены. С выходом в долину скорость уменьшится, но мутный поток будет накрывать все на своем пути. Мосты и гидротехнические сооружения будут разрушены.
Сейчас наблюдение за озером ведется с помощью спутника. И вероятность прорыва естественной дамбы, удерживающей воду в Сарезском озере в горах Таджикистана, высока.
#ЭкспертизаЦА
Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Неудавшийся госпереворот в Таджикистане может быть связан с транзитом власти
В Таджикистане все лето идут громкие аресты предполагаемых организаторов неудавшегося госпереворота, но само дело засекречено. Известно лишь, что захват власти готовили видные депутаты, политики и лидеры общественного мнения, якобы вступившие в сговор с таджикской оппозицией в изгнании. По всей видимости, не все участники еще разоблачены, потому что аресты продолжаются.
Если принять на веру заявления таджикских властей, что попытка госпереворота действительно имела место, то это означает, что многолетняя борьба президента Эмомали Рахмона с противниками оказалась безрезультатной.
Однако многое указывает на то, что мятеж — не более чем выдумка режима. После трех десятилетий у власти Рахмон готовится передать полномочия сыну Рустаму и избавляется от всех, кто может помешать этому транзиту.
В деле о госперевороте много странностей. Прежде всего вызывает подозрение, что среди задержанных оказались люди с очень разными политическими взглядами, едва ли имеющие связь друг с другом. Среди них есть политики и активисты, лояльные режиму, но есть и реальные оппозиционеры.
В списке задержанных также бывшие полевые командиры, экс-министры и военные, давно отошедшие от дел и избегавшие публичности. Неясно, что могло подтолкнуть их объединиться между собой, а потом еще и вступить в сговор с таджикской оппозицией в изгнании.
Основным зачинщиком несостоявшегося мятежа считается депутат парламента и экс-председатель Демократической партии Таджикистана Саидджафар Усмонзода. По версии Генпрокуратуры, захват власти он готовил в сговоре с «Национальным альянсом» — объединением таджикской оппозиции за рубежом.
Его арест стал неожиданностью, поскольку Усмонзода всегда считался лояльным Рахмону партийным функционером. Рейтинг возглавляемой им Демпартии никогда не превышал 2%, и в парламенте она играла декоративную роль системной оппозиции.
Версия о том, что кто-то пытался свергнуть Рахмона, вызывает много вопросов. Президент и его ближайшие родственники добились беспрецедентного контроля над общественной жизнью Таджикистана. Армия, силовики и бюрократия подотчетны и лояльны главе государства.
Сын Рустам возглавляет Сенат и по закону считается вторым лицом в государстве. В ближайшее время Рахмон планирует передать ему президентские полномочия, и Рустам уже формирует свою команду.
Своим положением родня обязана президенту и ради сохранения влияния готова во всем его поддерживать. Конечно, не все дети рады, что власть передают именно Рустаму. Дочери Озода и Рухшона, обладая амбициями и солидным управленческим опытом, также стремятся к политическому влиянию.
Однако они осознают, что если президентом станет кто-то не из семьи, то лишатся всего. Поэтому чем ближе транзит, тем сплоченнее держится семья. В таких условиях организовывать госпереворот кажется безумием.
Накануне транзита Рахмон старается тщательно устранить любые риски, но какие бы способы зачистки он ни применял, сложно представить, что передача власти по наследству может пройти по плану.
Опыт соседних Казахстана, Узбекистана и Туркменистана наглядно показывает, какое количество непредвиденных обстоятельств неизбежно возникает в этом сложном процессе. И даже если таджикский транзит пройдет гладко, унаследованную власть нужно еще удержать. Удастся ли это Рустаму — большой вопрос.
#ЭкспертизаЦА
В Таджикистане все лето идут громкие аресты предполагаемых организаторов неудавшегося госпереворота, но само дело засекречено. Известно лишь, что захват власти готовили видные депутаты, политики и лидеры общественного мнения, якобы вступившие в сговор с таджикской оппозицией в изгнании. По всей видимости, не все участники еще разоблачены, потому что аресты продолжаются.
Если принять на веру заявления таджикских властей, что попытка госпереворота действительно имела место, то это означает, что многолетняя борьба президента Эмомали Рахмона с противниками оказалась безрезультатной.
Однако многое указывает на то, что мятеж — не более чем выдумка режима. После трех десятилетий у власти Рахмон готовится передать полномочия сыну Рустаму и избавляется от всех, кто может помешать этому транзиту.
В деле о госперевороте много странностей. Прежде всего вызывает подозрение, что среди задержанных оказались люди с очень разными политическими взглядами, едва ли имеющие связь друг с другом. Среди них есть политики и активисты, лояльные режиму, но есть и реальные оппозиционеры.
В списке задержанных также бывшие полевые командиры, экс-министры и военные, давно отошедшие от дел и избегавшие публичности. Неясно, что могло подтолкнуть их объединиться между собой, а потом еще и вступить в сговор с таджикской оппозицией в изгнании.
Основным зачинщиком несостоявшегося мятежа считается депутат парламента и экс-председатель Демократической партии Таджикистана Саидджафар Усмонзода. По версии Генпрокуратуры, захват власти он готовил в сговоре с «Национальным альянсом» — объединением таджикской оппозиции за рубежом.
Его арест стал неожиданностью, поскольку Усмонзода всегда считался лояльным Рахмону партийным функционером. Рейтинг возглавляемой им Демпартии никогда не превышал 2%, и в парламенте она играла декоративную роль системной оппозиции.
Версия о том, что кто-то пытался свергнуть Рахмона, вызывает много вопросов. Президент и его ближайшие родственники добились беспрецедентного контроля над общественной жизнью Таджикистана. Армия, силовики и бюрократия подотчетны и лояльны главе государства.
Сын Рустам возглавляет Сенат и по закону считается вторым лицом в государстве. В ближайшее время Рахмон планирует передать ему президентские полномочия, и Рустам уже формирует свою команду.
Своим положением родня обязана президенту и ради сохранения влияния готова во всем его поддерживать. Конечно, не все дети рады, что власть передают именно Рустаму. Дочери Озода и Рухшона, обладая амбициями и солидным управленческим опытом, также стремятся к политическому влиянию.
Однако они осознают, что если президентом станет кто-то не из семьи, то лишатся всего. Поэтому чем ближе транзит, тем сплоченнее держится семья. В таких условиях организовывать госпереворот кажется безумием.
Накануне транзита Рахмон старается тщательно устранить любые риски, но какие бы способы зачистки он ни применял, сложно представить, что передача власти по наследству может пройти по плану.
Опыт соседних Казахстана, Узбекистана и Туркменистана наглядно показывает, какое количество непредвиденных обстоятельств неизбежно возникает в этом сложном процессе. И даже если таджикский транзит пройдет гладко, унаследованную власть нужно еще удержать. Удастся ли это Рустаму — большой вопрос.
#ЭкспертизаЦА
Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Кто в Узбекистане проповедует русофобию
9 сентября премьер-министр РФ Михаил Мишустин посетил с 2-х дневным визитом в Узбекистан. Россия с 10 млрд долларов товарооборота является вторым торговым партнером Узбекистана (после Китая с 13 млрд), при этом власти обеих стран хотят довести оборот до 30 млрд. Каждая четвертая компания с иностранным капиталом в стране – с капиталом российским.
Более миллиона граждан Узбекистана работают в России, и еще несколько лет назад объемы их переводов домой были примерно эквивалентны всем расходным статьям национального бюджета.
Однако на фоне всех экономических успехов и сотрудничества в российско-узбекистанских отношениях имеются попытки принизить роль Советского Союза в развитии Узбекистана.
Этот пост написал у себя в соцсетях не какой-то местный русофоб, а лидер партии «Миллий тикланиш» («Национальное возрождение») Алишер Кадыров.
С такими заявлениями выступает не только Кадыров. Так, например, дочь Мирзиеева Саида в ходе недавнего выступления на форуме в Астане прозрачно намекнула на то, что регион Средней Азии «отставал от остального мира» из-за России, не позволявшей в том числе развиваться местной системе образования. И что Узбекистан находился «в хлопковом рабстве», из которого он был освобожден только сейчас.
Есть и элементы государственной политики.
Несколько лет назад Ташкент реабилитировал полевых командиров басмачей. Таких, например, Ибрагим-бек – один из крупнейших руководителей басмаческих банд, который осел на территории Афганистана, вплоть до начала 1930-х годов вторгался на территорию Советского Узбекистана и вырезал множество местных жителей, и русских, и узбеков. При этом имел тесные связи с британской разведкой.
А ведь на сегодняшний день каждая десятая школа в республике – русская, что и неудивительно, учитывая, что без русского языка в регионе делать нечего. В самой республике открыты отделения 14 российских вузов, включая МГУ и МГИМО, а десятки тысяч молодых узбекистанцев обучаются в России.
Все выпускники этих школ, согласно программе, должны прекрасно знать историю. Знать, что большевики учили местных читать и писать, благодаря чему доля образованных граждан в Узбекистане выросла с 5% в 1900 году до почти 100% в 1970 году.
Большевики учили местных лечить, создали развитую систему сельского хозяйства и в буквальном смысле освободили значительную часть местного населения из рабства (которое там активно практиковалось), дали людям работу и возможность кормить свои семьи.
Население выросло с 4,4 млн человек в 1920 году до 20,2 млн в 1990-м. Это наследие – советская социальная и медицинская инфраструктура – работает на благо Узбекистана до сих пор. Сегодня население страны насчитывает уже более 37 млн человек.
Русофобские заявления отдельных узбекских политиков и чиновников обусловлены деятельностью западных государств, которые пытаются насадить в Узбекистане и других странах региона свою идеологию. Проталкивают ее через свою агентуру влияния, в том числе и через некоторые фигуры в государственном аппарате страны.
Судя по тому, что целью визита Михаила Мишустина в Узбекистан обозначено углубление не только торгово-экономического, но и культурно-гуманитарного сотрудничества, это понимают и в руководстве республики. А значит, русофобы в Узбекистане будут по-прежнему занимать не более чем свое, маргинальное место.
#ЭкспертизаЦА
9 сентября премьер-министр РФ Михаил Мишустин посетил с 2-х дневным визитом в Узбекистан. Россия с 10 млрд долларов товарооборота является вторым торговым партнером Узбекистана (после Китая с 13 млрд), при этом власти обеих стран хотят довести оборот до 30 млрд. Каждая четвертая компания с иностранным капиталом в стране – с капиталом российским.
Более миллиона граждан Узбекистана работают в России, и еще несколько лет назад объемы их переводов домой были примерно эквивалентны всем расходным статьям национального бюджета.
Однако на фоне всех экономических успехов и сотрудничества в российско-узбекистанских отношениях имеются попытки принизить роль Советского Союза в развитии Узбекистана.
«Узбекский народ был унижен правительством СССР и до сих пор залечивает раны прошлого. Советская идеология, отвергавшая нации, ценности и верования, принесла беду не только узбекскому народу, но и всему человечеству, и ее остатки продолжают делать это до сих пор.
Пропаганда советской идеологии, периода и символов должна быть запрещена в нашем законодательстве».
Этот пост написал у себя в соцсетях не какой-то местный русофоб, а лидер партии «Миллий тикланиш» («Национальное возрождение») Алишер Кадыров.
С такими заявлениями выступает не только Кадыров. Так, например, дочь Мирзиеева Саида в ходе недавнего выступления на форуме в Астане прозрачно намекнула на то, что регион Средней Азии «отставал от остального мира» из-за России, не позволявшей в том числе развиваться местной системе образования. И что Узбекистан находился «в хлопковом рабстве», из которого он был освобожден только сейчас.
Есть и элементы государственной политики.
Несколько лет назад Ташкент реабилитировал полевых командиров басмачей. Таких, например, Ибрагим-бек – один из крупнейших руководителей басмаческих банд, который осел на территории Афганистана, вплоть до начала 1930-х годов вторгался на территорию Советского Узбекистана и вырезал множество местных жителей, и русских, и узбеков. При этом имел тесные связи с британской разведкой.
А ведь на сегодняшний день каждая десятая школа в республике – русская, что и неудивительно, учитывая, что без русского языка в регионе делать нечего. В самой республике открыты отделения 14 российских вузов, включая МГУ и МГИМО, а десятки тысяч молодых узбекистанцев обучаются в России.
Все выпускники этих школ, согласно программе, должны прекрасно знать историю. Знать, что большевики учили местных читать и писать, благодаря чему доля образованных граждан в Узбекистане выросла с 5% в 1900 году до почти 100% в 1970 году.
Большевики учили местных лечить, создали развитую систему сельского хозяйства и в буквальном смысле освободили значительную часть местного населения из рабства (которое там активно практиковалось), дали людям работу и возможность кормить свои семьи.
Население выросло с 4,4 млн человек в 1920 году до 20,2 млн в 1990-м. Это наследие – советская социальная и медицинская инфраструктура – работает на благо Узбекистана до сих пор. Сегодня население страны насчитывает уже более 37 млн человек.
Русофобские заявления отдельных узбекских политиков и чиновников обусловлены деятельностью западных государств, которые пытаются насадить в Узбекистане и других странах региона свою идеологию. Проталкивают ее через свою агентуру влияния, в том числе и через некоторые фигуры в государственном аппарате страны.
Судя по тому, что целью визита Михаила Мишустина в Узбекистан обозначено углубление не только торгово-экономического, но и культурно-гуманитарного сотрудничества, это понимают и в руководстве республики. А значит, русофобы в Узбекистане будут по-прежнему занимать не более чем свое, маргинальное место.
#ЭкспертизаЦА
Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Потенциальные угрозы для Центральной Азии в реализации китайского Шелкового пути
Проект КНР «Один пояс, один путь» является долгосрочной многовекторной программой Китая по формированию «зоны совместного развития» со странами, поддержавшими «Пояс и путь».
Однако в последние годы реализация инициативы «Пояс и путь» сталкивается с серьезными трудностями. С 2019 г. западные страны последовательно наращивают критику инициативы «Пояс и путь».
Возглавляют антикитайскую кампанию США, оказывающие все более массированное давление, как на своих союзников, так и на партнеров Китая, запугивая их перспективой попадания в долговую кабалу и экономическую зависимость от Пекина.
В случае успеха инициативы «Один пояс, один путь» мировое влияние Китая резко возрастет, а его государственная модель социально-экономического развития получит мощный интернациональный импульс, став примером для других стран.
Таким образом могут быть созданы основы нового международного порядка, в котором Китай будет играть лидирующую роль.
Основным вызовом безопасности «Поясу и пути» названо повышение рисков террористических и экстремистских угроз. В силу остроты социально-экономических проблем в регионе ЦА, молодежь попадает под влияние экстремистской пропаганды, пополняя ряды террористических структур. Некогда заметная в регионе запрещенная группировка «Исламское движение Туркестана» (ИДТ) вошла в состав запрещенной организации ИГИЛ.
Согласно раду отчетов, около 4 тыс. жителей стран ЦА присоединились к этому запрещенному формированию. Особую проблему для безопасности «Пояса и пути» и ЦА способна составить Исламская партия Туркестана (ИПТ), члены которой выступают за независимость Синьцзяна.
Кроме того, конкуренция за инвестиции, маршруты и транспортно-техническое обеспечение, обусловленные планами в рамках инициативы «Пояс и путь» способна повысить напряженность в отношениях между государствами Центральной Азии, навредив общей безопасности в ареале «Пояса и пути».
Серьезный вызов стабильности «Пояса и пути» представляет ситуация в Афганистане. Пока не произойдет нормализация внутренней обстановки, а также отношений Афганистана с соседними странами, безопасность ареала «Пояса и пути» будет находиться под угрозой.
Все попытки, предпринятые Россией, побудить государства – члены ЕАЭС сообща координировать усилия по участию в инициативе «Один пояс, один путь» пока не увенчались успехом.
Важно и то, что Китай нацелен на снижение торговых ограничений для стран — участниц «Пояса и пути», а также для грузов, провозимых по нему. В то же время ЕАЭС формирует торговый союз с относительно высокими тарифами для товаров из третьих стран.
Сложность отношений КНР и ЕАЭС несет риск нарастания противоречий как между Китаем и Россией, являющейся лидером ЕАЭС, так и между РФ и теми членами ЕАЭС, которые заинтересованы в теснейшем двустороннем сотрудничестве с КНР.
Данное обстоятельство способно негативно отразиться на экономической обстановке в регионе и тем самым снизить позитивность замысла как ЕАЭС, так и «Пояса и пути».
Еще одним вызовом безопасности является коррупция в ряде стран ЦА. Должностные злоупотребления снижают эффективность борьбы государства с организованной преступностью, особенно с наркотрафиком. Как известно, наркоторговля и силы «трех зол» тесно переплетены между собой, ибо последние активно финансируются за счет доходов от наркоторговли.
В качестве еще одного риска безопасности можно отметить то обстоятельство, что Китай все же предпочитает работать с элитами стран — партнеров. Это понятно, так как именно на уровне правящих элит принимаются нужные решения.
Простые граждане как сила, могущая быть заинтересованной в инициативе «Пояс и путь», выпадают из внимания Пекина.
#ЭкспертизаЦА
Проект КНР «Один пояс, один путь» является долгосрочной многовекторной программой Китая по формированию «зоны совместного развития» со странами, поддержавшими «Пояс и путь».
Однако в последние годы реализация инициативы «Пояс и путь» сталкивается с серьезными трудностями. С 2019 г. западные страны последовательно наращивают критику инициативы «Пояс и путь».
Возглавляют антикитайскую кампанию США, оказывающие все более массированное давление, как на своих союзников, так и на партнеров Китая, запугивая их перспективой попадания в долговую кабалу и экономическую зависимость от Пекина.
В случае успеха инициативы «Один пояс, один путь» мировое влияние Китая резко возрастет, а его государственная модель социально-экономического развития получит мощный интернациональный импульс, став примером для других стран.
Таким образом могут быть созданы основы нового международного порядка, в котором Китай будет играть лидирующую роль.
Основным вызовом безопасности «Поясу и пути» названо повышение рисков террористических и экстремистских угроз. В силу остроты социально-экономических проблем в регионе ЦА, молодежь попадает под влияние экстремистской пропаганды, пополняя ряды террористических структур. Некогда заметная в регионе запрещенная группировка «Исламское движение Туркестана» (ИДТ) вошла в состав запрещенной организации ИГИЛ.
Согласно раду отчетов, около 4 тыс. жителей стран ЦА присоединились к этому запрещенному формированию. Особую проблему для безопасности «Пояса и пути» и ЦА способна составить Исламская партия Туркестана (ИПТ), члены которой выступают за независимость Синьцзяна.
Кроме того, конкуренция за инвестиции, маршруты и транспортно-техническое обеспечение, обусловленные планами в рамках инициативы «Пояс и путь» способна повысить напряженность в отношениях между государствами Центральной Азии, навредив общей безопасности в ареале «Пояса и пути».
Серьезный вызов стабильности «Пояса и пути» представляет ситуация в Афганистане. Пока не произойдет нормализация внутренней обстановки, а также отношений Афганистана с соседними странами, безопасность ареала «Пояса и пути» будет находиться под угрозой.
Все попытки, предпринятые Россией, побудить государства – члены ЕАЭС сообща координировать усилия по участию в инициативе «Один пояс, один путь» пока не увенчались успехом.
Важно и то, что Китай нацелен на снижение торговых ограничений для стран — участниц «Пояса и пути», а также для грузов, провозимых по нему. В то же время ЕАЭС формирует торговый союз с относительно высокими тарифами для товаров из третьих стран.
Сложность отношений КНР и ЕАЭС несет риск нарастания противоречий как между Китаем и Россией, являющейся лидером ЕАЭС, так и между РФ и теми членами ЕАЭС, которые заинтересованы в теснейшем двустороннем сотрудничестве с КНР.
Данное обстоятельство способно негативно отразиться на экономической обстановке в регионе и тем самым снизить позитивность замысла как ЕАЭС, так и «Пояса и пути».
Еще одним вызовом безопасности является коррупция в ряде стран ЦА. Должностные злоупотребления снижают эффективность борьбы государства с организованной преступностью, особенно с наркотрафиком. Как известно, наркоторговля и силы «трех зол» тесно переплетены между собой, ибо последние активно финансируются за счет доходов от наркоторговли.
В качестве еще одного риска безопасности можно отметить то обстоятельство, что Китай все же предпочитает работать с элитами стран — партнеров. Это понятно, так как именно на уровне правящих элит принимаются нужные решения.
Простые граждане как сила, могущая быть заинтересованной в инициативе «Пояс и путь», выпадают из внимания Пекина.
#ЭкспертизаЦА
Forwarded from СОСЕДИ | Центральная Азия
Вода может стать причиной раздора
Центральная Азия уже сегодня переживает тревожный водный дефицит. Воды в регионе достаточно. Проблема - в отсутствии взаимодействия между правительства ЦА и современной инфраструктуры.
На этом фоне интерес к водной теме проявляют США и страны Запада, которые традиционно ищут уязвимости в регионах, находящихся вне их орбиты влияния. Вода - идеальный повод: без нее невозможна не только промышленность и сельское хозяйство, но и жизнь в прямом смысле. Это даже лучше, чем пресловутая нефть.
Основная задача внешних деструктивных акторов в этой ситуации - расшатать регион, разрушить традиционные связи, а затем запустить конфликтные линии, в том числе вооруженные. Идею "водных войн" давно и с воодушевлением обсуждают западные аналитики. Причем в этой концепции ЦА рассматривается как один из ключевых потенциальных очагов напряженности.
Яркий пример того, как подобные сценарии начинают воплощаться на практике, - проект афганского канала "Куш-Тепа". За ним стоит внешнее финансирование: 600 млн долларов выделило USAID, что само по себе нетипично для американской практики в отношении водной или иной инфраструктуры.
После ввода объекта в строй Узбекистан и Туркменистан могут ежегодно терять до 10 млрд кубометров воды - около 15% стока Амударьи. Это способно дестабилизировать водный баланс всего региона и обострить отношения между соседними странами.
Эксперты предупреждают: подобные действия несут риски прямого конфликта, особенно учитывая резкую позицию талибов, которые отказываются от любых переговоров и заявляют права на треть стока Амударьи, не имея на это никаких юридических оснований.
Все это происходит на фоне попыток Запада вытеснить Россию и Китай из региона под видом "гуманитарных" или инфраструктурных инициатив. По сути, речь идет о создании управляемой нестабильности - с далеко идущими последствиями для всей ЦА.
Чтобы справиться с вызовами, необходимы научные подходы, современные технологии и системное партнерство. Без мощной поддержки - в первую очередь со стороны России – странам ЦА будет крайне сложно пройти этот путь устойчиво и безопасно.
Нужно учесть, что население ЦА стремительно растет: с 49 млн человек в конце 1980-х, до 75 млн сегодня, а к 2050 году, по прогнозам, достигнет 100 млн. Это означает резкий рост потребности в воде - как минимум в два раза.
Но инфраструктура к такому росту не готова: системы водоснабжения изношены до критического уровня - в Бишкеке трубопроводы устарели на 80%, в Алматы - на 60%. В целом, по самым скромным оценкам, регион теряет около 55% воды из-за технологических и коммерческих потерь в распределительных сетях.
На фоне этого внутреннего кризиса в регионе формируется еще одна линия противостояния - концептуальная. Казахстан, Узбекистан и Туркмения считают воду общим региональным ресурсом и апеллируют к международному праву.
Кыргызстан и Таджикистан же исходят из позиции: кто накапливает воду - тот вправе требовать компенсацию. "Вода в обмен на топливо" - не новая идея, но именно она вызывает наибольшее раздражение у энергетически обеспеченных соседей. В условиях жары, дефицита и засух даже такие концептуальные расхождения могут стать причиной обострений.
Решения, между тем, были предложены еще в советское время. Тогда предполагалось создать систему водно-энергетического баланса.
Россия традиционно воспринимается в ЦА как взвешенный и нейтральный партнер - в отличие от других внешних игроков, интересы которых часто воспринимаются с осторожностью. В таких условиях идея создания водного консорциума с ее участием выглядит логичной и перспективной для всего региона.
#ЭкспертизаЦА
Центральная Азия уже сегодня переживает тревожный водный дефицит. Воды в регионе достаточно. Проблема - в отсутствии взаимодействия между правительства ЦА и современной инфраструктуры.
На этом фоне интерес к водной теме проявляют США и страны Запада, которые традиционно ищут уязвимости в регионах, находящихся вне их орбиты влияния. Вода - идеальный повод: без нее невозможна не только промышленность и сельское хозяйство, но и жизнь в прямом смысле. Это даже лучше, чем пресловутая нефть.
Основная задача внешних деструктивных акторов в этой ситуации - расшатать регион, разрушить традиционные связи, а затем запустить конфликтные линии, в том числе вооруженные. Идею "водных войн" давно и с воодушевлением обсуждают западные аналитики. Причем в этой концепции ЦА рассматривается как один из ключевых потенциальных очагов напряженности.
Яркий пример того, как подобные сценарии начинают воплощаться на практике, - проект афганского канала "Куш-Тепа". За ним стоит внешнее финансирование: 600 млн долларов выделило USAID, что само по себе нетипично для американской практики в отношении водной или иной инфраструктуры.
После ввода объекта в строй Узбекистан и Туркменистан могут ежегодно терять до 10 млрд кубометров воды - около 15% стока Амударьи. Это способно дестабилизировать водный баланс всего региона и обострить отношения между соседними странами.
Эксперты предупреждают: подобные действия несут риски прямого конфликта, особенно учитывая резкую позицию талибов, которые отказываются от любых переговоров и заявляют права на треть стока Амударьи, не имея на это никаких юридических оснований.
Все это происходит на фоне попыток Запада вытеснить Россию и Китай из региона под видом "гуманитарных" или инфраструктурных инициатив. По сути, речь идет о создании управляемой нестабильности - с далеко идущими последствиями для всей ЦА.
Чтобы справиться с вызовами, необходимы научные подходы, современные технологии и системное партнерство. Без мощной поддержки - в первую очередь со стороны России – странам ЦА будет крайне сложно пройти этот путь устойчиво и безопасно.
Нужно учесть, что население ЦА стремительно растет: с 49 млн человек в конце 1980-х, до 75 млн сегодня, а к 2050 году, по прогнозам, достигнет 100 млн. Это означает резкий рост потребности в воде - как минимум в два раза.
Но инфраструктура к такому росту не готова: системы водоснабжения изношены до критического уровня - в Бишкеке трубопроводы устарели на 80%, в Алматы - на 60%. В целом, по самым скромным оценкам, регион теряет около 55% воды из-за технологических и коммерческих потерь в распределительных сетях.
На фоне этого внутреннего кризиса в регионе формируется еще одна линия противостояния - концептуальная. Казахстан, Узбекистан и Туркмения считают воду общим региональным ресурсом и апеллируют к международному праву.
Кыргызстан и Таджикистан же исходят из позиции: кто накапливает воду - тот вправе требовать компенсацию. "Вода в обмен на топливо" - не новая идея, но именно она вызывает наибольшее раздражение у энергетически обеспеченных соседей. В условиях жары, дефицита и засух даже такие концептуальные расхождения могут стать причиной обострений.
Решения, между тем, были предложены еще в советское время. Тогда предполагалось создать систему водно-энергетического баланса.
Россия традиционно воспринимается в ЦА как взвешенный и нейтральный партнер - в отличие от других внешних игроков, интересы которых часто воспринимаются с осторожностью. В таких условиях идея создания водного консорциума с ее участием выглядит логичной и перспективной для всего региона.
#ЭкспертизаЦА
❤3