Как американцы распределяют сбережения?
Какой финансовый инструмент стал наиболее востребованным в США среди физлиц с момента, когда ключевая ставка была близка к пику (4кв22)?
За два года американские домохозяйства распределили 2.6 трлн сбережений, где 1.5 трлн забрали фонды денежного рынка, почти 1.1 трлн – облигации, тогда как в акции поступило всего 90 млрд, а из депозитов выведено 82 млрд.
Здесь необходимо сделать небольшое уточнение. ФРС в обзоре балансов домохозяйств не учитывает ETF фонды, как пул концентрации интереса домохозяйств, тогда как в прошлом обзоре я основным бенефициаром ETF фондов рассматривал непосредственно домохозяйства.
Велико ли расхождение? В широком временном диапазоне (16 лет) по оценкам ФРС в акции со стороны населения прямо или косвенно (взаимные фонды) пришло 4.9 трлн, а по собственным расчетам (включил ETF фонды) – 5.24 трлн.
Получается незначительная ошибка, т.к. ФРС дооценивает в ретроспективе распределение активов домохозяйств в различных инвестфондах, но при коротком временном диапазоне (три года) расхождение существенное – по оценкам ФРС из акций продано на 355 млрд, а по моим оценкам куплено свыше 900 млрд, дельта почти 1.3 трлн, что критично.
Это связано с тем, что основные денежные потоки в акции последние 10 лет идут именно через ETF фонды, а не через взаимные фонды. Методология ФРС устарела, тогда как моя интерпретация более реалистична.
Как видно по графику "чистое распределение денежных потоков американских домохозяйств по финансовым инструментам", корреляция двух оценок (от ФРС и моя собственная) достаточно высокая до 2019, а расхождение начало накапливаться с 2020, что вполне логично, т.к. открытый интерес сейчас в ETF фондах.
Так как же распределены денежные потоки?
▪️Акции и инвестфонды: 156 млрд за 4кв24 (+378 млрд по моим оценкам), +558 млрд за 2024 (+852 млрд), +90.6 млрд за два года (+628 млрд), отток на 355 млрд за три года (+911 млрд), +1.96 трлн за пять лет (+3 трлн).
▪️Депозиты и наличная валюта: +139 млрд в 4кв24, +602 млрд в 2024, отток на 82 млрд за два года, отток 416 млрд за три года, +3.75 трлн за пять лет.
▪️Фонды денежного рынка: +236 млрд в 4кв24, +595 млрд в 2024, +1.5 трлн за два года, +1.8 трлн за три года, +2.37 трлн за 5 лет.
▪️Облигации: продажи на 240 млрд в 4кв24, продажи 206 млрд в 2024, +1.1 трлн за два года, + 2.93 трлн за три года и +1.25 трлн за 5 лет.
Видимая трансформация денежных потоков началась с 2019, ускоряясь с 2020 года, а до этого инвестиционные предпочтения были достаточно консервативны – почти все шло в депозиты.
Индикатор кризиса – уход от риска через продажу акций (2008-2009 и 2022-2023) и повышенный спрос к облигациям.
С 2022 года особым спросом пользуются облигации и фонды денежного рынка, но в 2024 интерес к облигациям был потерян в пользу повышенного интереса к акциям.
Судя по денежным потокам, 2024 год характеризовался повышенной, но не рекордной склонностью к риску, но видимо это был «финальный выброс», т.к. с 2025 начинается эпоха высочайшей неопределенности и турбулентности.
Какой финансовый инструмент стал наиболее востребованным в США среди физлиц с момента, когда ключевая ставка была близка к пику (4кв22)?
За два года американские домохозяйства распределили 2.6 трлн сбережений, где 1.5 трлн забрали фонды денежного рынка, почти 1.1 трлн – облигации, тогда как в акции поступило всего 90 млрд, а из депозитов выведено 82 млрд.
Здесь необходимо сделать небольшое уточнение. ФРС в обзоре балансов домохозяйств не учитывает ETF фонды, как пул концентрации интереса домохозяйств, тогда как в прошлом обзоре я основным бенефициаром ETF фондов рассматривал непосредственно домохозяйства.
Велико ли расхождение? В широком временном диапазоне (16 лет) по оценкам ФРС в акции со стороны населения прямо или косвенно (взаимные фонды) пришло 4.9 трлн, а по собственным расчетам (включил ETF фонды) – 5.24 трлн.
Получается незначительная ошибка, т.к. ФРС дооценивает в ретроспективе распределение активов домохозяйств в различных инвестфондах, но при коротком временном диапазоне (три года) расхождение существенное – по оценкам ФРС из акций продано на 355 млрд, а по моим оценкам куплено свыше 900 млрд, дельта почти 1.3 трлн, что критично.
Это связано с тем, что основные денежные потоки в акции последние 10 лет идут именно через ETF фонды, а не через взаимные фонды. Методология ФРС устарела, тогда как моя интерпретация более реалистична.
Как видно по графику "чистое распределение денежных потоков американских домохозяйств по финансовым инструментам", корреляция двух оценок (от ФРС и моя собственная) достаточно высокая до 2019, а расхождение начало накапливаться с 2020, что вполне логично, т.к. открытый интерес сейчас в ETF фондах.
Так как же распределены денежные потоки?
▪️Акции и инвестфонды: 156 млрд за 4кв24 (+378 млрд по моим оценкам), +558 млрд за 2024 (+852 млрд), +90.6 млрд за два года (+628 млрд), отток на 355 млрд за три года (+911 млрд), +1.96 трлн за пять лет (+3 трлн).
▪️Депозиты и наличная валюта: +139 млрд в 4кв24, +602 млрд в 2024, отток на 82 млрд за два года, отток 416 млрд за три года, +3.75 трлн за пять лет.
▪️Фонды денежного рынка: +236 млрд в 4кв24, +595 млрд в 2024, +1.5 трлн за два года, +1.8 трлн за три года, +2.37 трлн за 5 лет.
▪️Облигации: продажи на 240 млрд в 4кв24, продажи 206 млрд в 2024, +1.1 трлн за два года, + 2.93 трлн за три года и +1.25 трлн за 5 лет.
Видимая трансформация денежных потоков началась с 2019, ускоряясь с 2020 года, а до этого инвестиционные предпочтения были достаточно консервативны – почти все шло в депозиты.
Индикатор кризиса – уход от риска через продажу акций (2008-2009 и 2022-2023) и повышенный спрос к облигациям.
С 2022 года особым спросом пользуются облигации и фонды денежного рынка, но в 2024 интерес к облигациям был потерян в пользу повышенного интереса к акциям.
Судя по денежным потокам, 2024 год характеризовался повышенной, но не рекордной склонностью к риску, но видимо это был «финальный выброс», т.к. с 2025 начинается эпоха высочайшей неопределенности и турбулентности.
2👍165🤔48👌9🔥8❤7💯4👏3🤩1
Распределение активов американских домохозяйств
Есть высокая вероятность, что нерезиденты среди ключевых стратегических инвесторов отвернутся от США и тогда спасать долговой рынок придется резидентам, а наибольшим потенциалом располагают американские домохозяйства.
На начало 2025 года совокупный объем активов в прямом владении физлиц США составляет 127.3 трлн, из которых акции с учетом паев в инвестфондах – 50 трлн, пенсионные резервы – 32.6 трлн, кэш и депозиты – 14.8 трлн, облигации – 6.1 трлн, фонды денежного рынка – 4.6 трлн, плюс к этому можно добавить владение непубличным частным, как правило, семейным бизнесом с предполагаемой оценкой около 15.5 трлн.
Доля инвестиций в акции достигла исторического максимума – 39.3% в структуре совокупных активов, тогда как на пике пузыря доткомов было чуть выше 33%.
В эпоху забвения рынка 1974-1986 средняя доля акций была всего 12%, перед кризисом 2008 на пике в 2007 – всего 29%, а относительно адекватный уровень по верхней границе в нынешней структуре финансовой системы составляет 30-32%, что означает потенциал снижение капитализации рынка не менее, чем на 30% от уровня конца 2024 (примерно 4100-4200 по S&P 500, что согласуется с мерой переоцененности рынка по корпоративным мультипликаторам).
Фонды денежного рынка, куда активно распределяются денежные потоки с 2022 года, формируют лишь 3.6% в структуре совокупных финансовых активов – максимум с начала 2010, тогда как наивысшая концентрация была в 2009 на уровне 5.3%.
Доля облигаций представляет наибольший интерес, т.к. после практически неизбежного снижения энтузиазма среди нерезидентов, закрывать кассовые разрывы придется домохозяйствам.
В конце 2024 доля облигаций составила 4.8% - стабильно с середины 2023 и сопоставимо с уровнем в начале 2020. По историческим меркам, это низкая концентрация., т.к. средняя доля в 2010-2019 была около 5.8%, а в 2003-2007 примерно 5.6%. Максимальная концентрация облигаций в структуре активов была в 2009 и в середине 90-х на уровне 8.5-9%, но связано преимущественно с низкой долей акций.
Если нормализовать долю облигаций к средней концентрации в 2010-2019, это дополнительные покупки в 1.3 трлн.
Доля кэша и депозитов снизилась до 11.7% - это минимум с 2007 года по сравнению со средней долей 12.8% в период с 2010 по 2019.
Есть еще индикатор, который показывает потенциал перераспределения ликвидности в облигации.
Облигации во владении к располагаемым доходам домохозяйств составили 29.1% в конце 2024, максимальное отношение было в 2009-2012 (в среднем 36%), несколько раз касаясь уровня 38-39%, а в 2010-2019 в среднем 30%.
С другой стороны, акции и инвестфонды относительно доходов составляют 238% vs максимума на уровне 249% в дек.21, почти 169% на пике пузыря доткомов и в среднем 153% в 2010-2019. Вновь потенциал падения рынка оценивается в 30-35%.
Все это означает наличие достаточно пространства маневра для перераспределения денежных потоков из акций в облигации, причем скорее не продажи текущих позиций в акциях, а приоритет распределения будущих денежных потоков в облигации, но для этого должны быть соответствующие условия - атмосфера страха и ухода от риска со всеми вытекающими последствиями.
Другими словами, рынок нужно серьезно грохнуть, чтобы появилось отвращение к акциям и предпочтения инвестиций в облигации.
Есть высокая вероятность, что нерезиденты среди ключевых стратегических инвесторов отвернутся от США и тогда спасать долговой рынок придется резидентам, а наибольшим потенциалом располагают американские домохозяйства.
На начало 2025 года совокупный объем активов в прямом владении физлиц США составляет 127.3 трлн, из которых акции с учетом паев в инвестфондах – 50 трлн, пенсионные резервы – 32.6 трлн, кэш и депозиты – 14.8 трлн, облигации – 6.1 трлн, фонды денежного рынка – 4.6 трлн, плюс к этому можно добавить владение непубличным частным, как правило, семейным бизнесом с предполагаемой оценкой около 15.5 трлн.
Доля инвестиций в акции достигла исторического максимума – 39.3% в структуре совокупных активов, тогда как на пике пузыря доткомов было чуть выше 33%.
В эпоху забвения рынка 1974-1986 средняя доля акций была всего 12%, перед кризисом 2008 на пике в 2007 – всего 29%, а относительно адекватный уровень по верхней границе в нынешней структуре финансовой системы составляет 30-32%, что означает потенциал снижение капитализации рынка не менее, чем на 30% от уровня конца 2024 (примерно 4100-4200 по S&P 500, что согласуется с мерой переоцененности рынка по корпоративным мультипликаторам).
Фонды денежного рынка, куда активно распределяются денежные потоки с 2022 года, формируют лишь 3.6% в структуре совокупных финансовых активов – максимум с начала 2010, тогда как наивысшая концентрация была в 2009 на уровне 5.3%.
Доля облигаций представляет наибольший интерес, т.к. после практически неизбежного снижения энтузиазма среди нерезидентов, закрывать кассовые разрывы придется домохозяйствам.
В конце 2024 доля облигаций составила 4.8% - стабильно с середины 2023 и сопоставимо с уровнем в начале 2020. По историческим меркам, это низкая концентрация., т.к. средняя доля в 2010-2019 была около 5.8%, а в 2003-2007 примерно 5.6%. Максимальная концентрация облигаций в структуре активов была в 2009 и в середине 90-х на уровне 8.5-9%, но связано преимущественно с низкой долей акций.
Если нормализовать долю облигаций к средней концентрации в 2010-2019, это дополнительные покупки в 1.3 трлн.
Доля кэша и депозитов снизилась до 11.7% - это минимум с 2007 года по сравнению со средней долей 12.8% в период с 2010 по 2019.
Есть еще индикатор, который показывает потенциал перераспределения ликвидности в облигации.
Облигации во владении к располагаемым доходам домохозяйств составили 29.1% в конце 2024, максимальное отношение было в 2009-2012 (в среднем 36%), несколько раз касаясь уровня 38-39%, а в 2010-2019 в среднем 30%.
С другой стороны, акции и инвестфонды относительно доходов составляют 238% vs максимума на уровне 249% в дек.21, почти 169% на пике пузыря доткомов и в среднем 153% в 2010-2019. Вновь потенциал падения рынка оценивается в 30-35%.
Все это означает наличие достаточно пространства маневра для перераспределения денежных потоков из акций в облигации, причем скорее не продажи текущих позиций в акциях, а приоритет распределения будущих денежных потоков в облигации, но для этого должны быть соответствующие условия - атмосфера страха и ухода от риска со всеми вытекающими последствиями.
Другими словами, рынок нужно серьезно грохнуть, чтобы появилось отвращение к акциям и предпочтения инвестиций в облигации.
17👍181🤔46❤21🙏11💯11🔥9👏4🤡4👎2👌2😁1
Чего на самом деле хочет добиться от экономики новая администрация Белого дома?
В стилистических приемах и методах выступления Трампа сложно вычленить конкретику.
По существу Трамп мало чем отличается от Байдена с точки зрения донесения фактуры и концептуальных основ проводимой политики.
Байден в режиме затяжного зависания и сомнамбулизма с подчёркнутой отрешенностью и невменяемостью в образе контуженного крота без собственного мнения.
У Трампа стиль противоположный: хамство, нарочитая агрессивность, оскорбления оппонентов, провокационный популизм, гротескная эпатажная клоунада, напыщенное нарциссическое самолюбование и концентрированный пафос, взбитое демонстративным искажением фактов, невежественным упрямством в стиле ярморочного балагана и карнавальной демагогии.
В обоих случаях конкретики менее 1%, поэтому возникает ощущение феерического идиотизма.
Ситуацию исправил вице-президент США Джей Ди Вэнс, который был на удивление содержательным. Выступление перед американским реальным сектором экономики получилось длинное, поэтому я убрал всю лирику, демагогию, препирательства, и не относящиеся к сути тезисы. Я немного изменил последовательность, чтобы текст был более связанным.
Это действительно важно, т.к. это первый раз за все время, когда выступление было в наибольшей степени конкретизированным, поэтому я предельно близок к цитатам Вэнса.
Великий план администрации Трампа по организации великого возрождения американского производства прост. Вы делаете интересные новые продукты здесь, в Америке? Отлично. Тогда мы сократим ваши налоги. Мы сократим регулирование. Мы снизим стоимость энергии, чтобы вы могли строить, строить, строить.
▪️Наша цель — стимулировать инвестиции в наши собственные предприятия, наших собственных работников и наши собственные инновации. Мы не хотим, чтобы люди искали дешевую рабочую силу. Мы хотим, чтобы они инвестировали и строили прямо здесь, в Соединенных Штатах Америки.
Мы считаем, что тарифы являются необходимым инструментом для защиты наших рабочих мест и наших отраслей от других стран, а также стоимости труда наших работников на глобализованном рынке.
▪️Во-вторых, именно поэтому президент так агрессивно подходит к проблеме нелегальной иммиграции: он знает, что дешевая рабочая сила не может заменить рост производительности, который достигается благодаря экономическим инновациям.
▪️В-третьих, эта администрация сосредоточена на снижении наших затрат на производство для наших производителей и для всех остальных. Достижение энергетического изобилия. То, что, к сожалению, понимают слишком немногие из наших европейских союзников -- это то, что если вы хотите быть лидером в области искусственного интеллекта, вы должны быть лидером в производстве энергии.
▪️Чтобы развить успех первоначального налогового закона, то есть налогового закона первой администрации президента, наша администрация работает над расширением некоторых положений, которые имеют решающее значение для промышленной базы, например, расширение полного покрытия расходов на строительство фабрик.
Просто посмотрите на последние несколько месяцев на автомобильную промышленность как на важный пример. Когда вы возводите тарифную стену вокруг такой критической отрасли, как производство автомобилей, и объединяете это с передовой робототехникой и более низкими затратами на энергию и другими инструментами, которые повышают производительность труда в США, вы даете американским рабочим эффект умножения. Теперь это, в свою очередь, позволяет фирмам производить вещи здесь на основе ценовой конкурентоспособности.
Постоянное снижение налогов обеспечит дополнительную уверенность и предсказуемость для инвестирования в новые технологии и оборудование, найма большего количества американских рабочих и развития всех ваших предприятий.
Реальные инновации делают нас более производительными, но они также, я думаю, возвеличивают наших работников. Они повышают наш уровень жизни. Они укрепляют нашу рабочую силу и относительную ценность ее труда.
Продолжение следует…
В стилистических приемах и методах выступления Трампа сложно вычленить конкретику.
По существу Трамп мало чем отличается от Байдена с точки зрения донесения фактуры и концептуальных основ проводимой политики.
Байден в режиме затяжного зависания и сомнамбулизма с подчёркнутой отрешенностью и невменяемостью в образе контуженного крота без собственного мнения.
У Трампа стиль противоположный: хамство, нарочитая агрессивность, оскорбления оппонентов, провокационный популизм, гротескная эпатажная клоунада, напыщенное нарциссическое самолюбование и концентрированный пафос, взбитое демонстративным искажением фактов, невежественным упрямством в стиле ярморочного балагана и карнавальной демагогии.
В обоих случаях конкретики менее 1%, поэтому возникает ощущение феерического идиотизма.
Ситуацию исправил вице-президент США Джей Ди Вэнс, который был на удивление содержательным. Выступление перед американским реальным сектором экономики получилось длинное, поэтому я убрал всю лирику, демагогию, препирательства, и не относящиеся к сути тезисы. Я немного изменил последовательность, чтобы текст был более связанным.
Это действительно важно, т.к. это первый раз за все время, когда выступление было в наибольшей степени конкретизированным, поэтому я предельно близок к цитатам Вэнса.
Великий план администрации Трампа по организации великого возрождения американского производства прост. Вы делаете интересные новые продукты здесь, в Америке? Отлично. Тогда мы сократим ваши налоги. Мы сократим регулирование. Мы снизим стоимость энергии, чтобы вы могли строить, строить, строить.
▪️Наша цель — стимулировать инвестиции в наши собственные предприятия, наших собственных работников и наши собственные инновации. Мы не хотим, чтобы люди искали дешевую рабочую силу. Мы хотим, чтобы они инвестировали и строили прямо здесь, в Соединенных Штатах Америки.
Мы считаем, что тарифы являются необходимым инструментом для защиты наших рабочих мест и наших отраслей от других стран, а также стоимости труда наших работников на глобализованном рынке.
▪️Во-вторых, именно поэтому президент так агрессивно подходит к проблеме нелегальной иммиграции: он знает, что дешевая рабочая сила не может заменить рост производительности, который достигается благодаря экономическим инновациям.
▪️В-третьих, эта администрация сосредоточена на снижении наших затрат на производство для наших производителей и для всех остальных. Достижение энергетического изобилия. То, что, к сожалению, понимают слишком немногие из наших европейских союзников -- это то, что если вы хотите быть лидером в области искусственного интеллекта, вы должны быть лидером в производстве энергии.
▪️Чтобы развить успех первоначального налогового закона, то есть налогового закона первой администрации президента, наша администрация работает над расширением некоторых положений, которые имеют решающее значение для промышленной базы, например, расширение полного покрытия расходов на строительство фабрик.
Просто посмотрите на последние несколько месяцев на автомобильную промышленность как на важный пример. Когда вы возводите тарифную стену вокруг такой критической отрасли, как производство автомобилей, и объединяете это с передовой робототехникой и более низкими затратами на энергию и другими инструментами, которые повышают производительность труда в США, вы даете американским рабочим эффект умножения. Теперь это, в свою очередь, позволяет фирмам производить вещи здесь на основе ценовой конкурентоспособности.
Постоянное снижение налогов обеспечит дополнительную уверенность и предсказуемость для инвестирования в новые технологии и оборудование, найма большего количества американских рабочих и развития всех ваших предприятий.
Реальные инновации делают нас более производительными, но они также, я думаю, возвеличивают наших работников. Они повышают наш уровень жизни. Они укрепляют нашу рабочую силу и относительную ценность ее труда.
Продолжение следует…
16👍330🤔89❤29🔥17👏7🤣7💯5👎4😱2🤡2🙏1
Чего на самом деле хочет добиться от экономики новая администрация Белого дома?
О целях новой администрации Белого дома на съезде промышленников в США со слов Вэнса.
Ниже выборочные тезисы, которые позволяют конкретизировать намерения властей США.
Мы не должны бояться искусственного интеллекта и, особенно тем из нас, кому посчастливилось быть американцами, мы не должны бояться продуктивных новых технологий. На самом деле, мы должны стремиться доминировать над ними (технологическими трендами). И это, безусловно, то, чего хочет добиться эта администрация.
В здоровой экономике технологии должны повышать, а не подменять собой ценность труда.
Теперь, когда мы внедряем инновации, мы иногда вызываем сбои на рынке труда. Это было... это случается. Но история американских инноваций заключается в том, что мы стремимся сделать людей более производительными, а затем увеличиваем их зарплаты в процессе.
В конце концов, кто станет утверждать, что человек стал менее производительным из-за изобретения транзистора, токарного станка или паровой машины?
Неудивительно, что, когда мы переводим большую часть нашей промышленной базы в другие страны, мы перестаем производить интересные новые товары здесь, у себя на родине.
Деиндустриализация представляет риск как для нашей национальной безопасности, так и для нашей рабочей силы. Конечным результатом становится лишение многих в этой стране любой части производственного процесса. И когда наши фабрики исчезают, а рабочие места на этих фабриках уходят за границу, американские рабочие сталкиваются не только с финансовой незащищенностью, они также сталкиваются с глубокой потерей личной и общественной идентичности.
Идея глобализации заключалась в том, что богатые страны будут двигаться дальше по цепочке создания стоимости, в то время как бедные страны будут производить более простые продукты.
Но я (здесь и далее предполагается Вэнс) думаю, что мы ошиблись. Оказывается, что страны, которые занимаются производством, ужасно хороши в проектировании продуктов. Существуют сетевые эффекты, как вы все хорошо понимаете. Компании, которые проектируют продукты (в США), работают с компаниями, которые производят (во внешнем мире). Они (США) делятся интеллектуальной собственностью. Они делятся передовым опытом. И они даже иногда делятся критически важными сотрудниками.
Итак, мы предполагали, что другие страны всегда будут отставать от нас в цепочке создания стоимости, но оказалось, что по мере того, как они становились лучше в нижнем конце цепочки создания стоимости, они также начали догонять нас в верхнем конце. Нас выжимали с обоих концов. Так вот, это было первое тщеславие глобализации.
Я думаю, что вторая причина в том, что дешевая рабочая сила по сути является костылем, и это костыль, который сдерживает инновации. Я бы даже сказал, что это наркотик, на который подсело слишком много американских фирм. Теперь, если вы можете сделать продукт дешевле, это гораздо проще сделать, чем внедрять инновации.
И независимо от того, выводили ли мы фабрики в страны с дешевой рабочей силой или импортировали дешевую рабочую силу через нашу систему иммиграционной политики, дешевая рабочая сила стала наркотиком западной экономики.
Я бы сказал, что если вы посмотрите почти на каждую страну, от Канады до Великобритании, которая импортировала большие объемы дешевой рабочей силы, вы увидите, что производительность стагнирует. Я не думаю, что это случайность. Я думаю, что связь очень прямая.
Большинство из вас не беспокоится о том, что рабочая сила становится все дешевле и дешевле. Вы беспокоитесь об инновациях, о создании новых продуктов, о старой формулировке технологии — делать больше с меньшими затратами. Вы, ребята, все пытаетесь делать больше с меньшими затратами каждый день.
Дешевая рабочая сила не может заменить рост производительности, который достигается благодаря экономическим инновациям. Потому что инновации — это то, что увеличивает зарплаты.
Американские инновации, потому что в долгосрочной перспективе именно технологии повышают ценность труда.
Анализ выступления будет сегодня вечером.
О целях новой администрации Белого дома на съезде промышленников в США со слов Вэнса.
Ниже выборочные тезисы, которые позволяют конкретизировать намерения властей США.
Мы не должны бояться искусственного интеллекта и, особенно тем из нас, кому посчастливилось быть американцами, мы не должны бояться продуктивных новых технологий. На самом деле, мы должны стремиться доминировать над ними (технологическими трендами). И это, безусловно, то, чего хочет добиться эта администрация.
В здоровой экономике технологии должны повышать, а не подменять собой ценность труда.
Теперь, когда мы внедряем инновации, мы иногда вызываем сбои на рынке труда. Это было... это случается. Но история американских инноваций заключается в том, что мы стремимся сделать людей более производительными, а затем увеличиваем их зарплаты в процессе.
В конце концов, кто станет утверждать, что человек стал менее производительным из-за изобретения транзистора, токарного станка или паровой машины?
Неудивительно, что, когда мы переводим большую часть нашей промышленной базы в другие страны, мы перестаем производить интересные новые товары здесь, у себя на родине.
Деиндустриализация представляет риск как для нашей национальной безопасности, так и для нашей рабочей силы. Конечным результатом становится лишение многих в этой стране любой части производственного процесса. И когда наши фабрики исчезают, а рабочие места на этих фабриках уходят за границу, американские рабочие сталкиваются не только с финансовой незащищенностью, они также сталкиваются с глубокой потерей личной и общественной идентичности.
Идея глобализации заключалась в том, что богатые страны будут двигаться дальше по цепочке создания стоимости, в то время как бедные страны будут производить более простые продукты.
Но я (здесь и далее предполагается Вэнс) думаю, что мы ошиблись. Оказывается, что страны, которые занимаются производством, ужасно хороши в проектировании продуктов. Существуют сетевые эффекты, как вы все хорошо понимаете. Компании, которые проектируют продукты (в США), работают с компаниями, которые производят (во внешнем мире). Они (США) делятся интеллектуальной собственностью. Они делятся передовым опытом. И они даже иногда делятся критически важными сотрудниками.
Итак, мы предполагали, что другие страны всегда будут отставать от нас в цепочке создания стоимости, но оказалось, что по мере того, как они становились лучше в нижнем конце цепочки создания стоимости, они также начали догонять нас в верхнем конце. Нас выжимали с обоих концов. Так вот, это было первое тщеславие глобализации.
Я думаю, что вторая причина в том, что дешевая рабочая сила по сути является костылем, и это костыль, который сдерживает инновации. Я бы даже сказал, что это наркотик, на который подсело слишком много американских фирм. Теперь, если вы можете сделать продукт дешевле, это гораздо проще сделать, чем внедрять инновации.
И независимо от того, выводили ли мы фабрики в страны с дешевой рабочей силой или импортировали дешевую рабочую силу через нашу систему иммиграционной политики, дешевая рабочая сила стала наркотиком западной экономики.
Я бы сказал, что если вы посмотрите почти на каждую страну, от Канады до Великобритании, которая импортировала большие объемы дешевой рабочей силы, вы увидите, что производительность стагнирует. Я не думаю, что это случайность. Я думаю, что связь очень прямая.
Большинство из вас не беспокоится о том, что рабочая сила становится все дешевле и дешевле. Вы беспокоитесь об инновациях, о создании новых продуктов, о старой формулировке технологии — делать больше с меньшими затратами. Вы, ребята, все пытаетесь делать больше с меньшими затратами каждый день.
Дешевая рабочая сила не может заменить рост производительности, который достигается благодаря экономическим инновациям. Потому что инновации — это то, что увеличивает зарплаты.
Американские инновации, потому что в долгосрочной перспективе именно технологии повышают ценность труда.
Анализ выступления будет сегодня вечером.
20👍509🔥83🤔58❤25👏11👎4👌4🤡4🙏3🤣2
Что не так с новой экономической политикой Вашингтона?
Джей Ди Вэнс выступил с самым объемным и насыщенным выступлением (1 и 2) из всех, на которых он выступал (в контексте триггеров, мотивов экономической политики США), но при предметном научно-обоснованном анализе получится, что там больше популизма, чем конструктивных мотивов.
На взгляд обывателя смотрится логично и сильно, но реальность намного сложнее.
Представленная концепция провозглашает «великий план» по возрождению американского производства посредством комплекса мер: сокращения налогов и регулирования, снижения затрат на энергию, применения тарифов для защиты отечественных отраслей, а также ограничения нелегальной иммиграции с целью минимизировать приток дешёвой рабочей силы.
Основная идея заключается в том, что инновации, а не дешёвая рабочая сила, являются ключевым драйвером повышения производительности и, следовательно, роста заработной платы и качества жизни. С этим можно не спорить.
Был высказан сильный тезис «Дешевая рабочая сила не может заменить рост производительности, который достигается благодаря экономическим инновациям.»
Здесь нужно более корректно перефразировать тезис Вэнса. Дешевая рабочая сила не способствует росту производительности, который достигается благодаря технологическому прогрессу, т.к. смысл выступления был в том, что дешевая рабочая сила дестимулирует бизнес к инновациям. Зачем инвестировать в технологии, если можно «купить рабов».
Эта концепция многократно описывалась в экономической литературе. Если стоимость труда снижается, у компании остается меньше стимулов заниматься автоматизацией и/или модернизацией производства, а значит снижается и необходимость развивать инновации.
Нет никакого смысла спорить с тезисом, что инновации и технологический прогресс напрямую влияют на производительность труда, стимулируя экономический рост – это, по сути, аксиома.
Однако, нет никакой прямой связи в скорости инноваций и доступе к дешевой рабочей силе, это во многом ложное утверждение, базирующиеся на непонимании причинно-следственных связей и контекста ситуации.
▪️Во-первых, инновации ускоряет не стоимость рабочей силы, а дефицит кадров, если говорить в контексте трудовых ресурсов.
Действительно, есть опыт многих развитых стран, таких как Япония, Германия, Швейцария, Швеция, которые достигли выдающихся результатов в вопросе оптимизации производственных процессов и инноваций, но триггером к инновациям были комплексные ресурсные ограничения (природные ресурсы, сырье, кадры и т.д.)
▪️Во-вторых, важно понимать контекст ситуации, фазы, стадии и уровень экономического развития страны, технологическое насыщение, интегральные ресурсные, технологические, финансовые и прочие ограничения.
Например, то, что с успехом работало в Китае в начале нулевых не работает сейчас и нельзя абстрактную изолированную теорию из экономических учебников слепо внедрять в сложную динамическую систему со всеми противоречиями и дисбалансами, учитывая отраслевые, структурные и региональные особенности.
▪️В-третьих, комплементарность дешевого труда и инноваций, дополняющие друг друга, что никак не противоречит и не мешает технологическому прогрессу в крупных развитых странах, т.к. низкоквалифицированные работники занимают свою нишу и закрывают области, которые сложно автоматизировать.
▪️В-четвертых, перемещение производства в условиях глобализации из стран с дорожающей рабочей силой в страны, где она остается дешевой, что не отменяет тенденцию инноваций и технологического прогресса, но структура занятости меняется (развитые страны концентрируют у себя высокооплачиваемые места, сбрасывая низкорентабельные цепочки производства во внешний мир).
Наличие дешевой рабочей силы и/или избытка трудовых ресурсов выступает главным дезинфляционным фактором, ограничивая совокупные издержки, и высвобождая денежный поток под инвестиции в R&D.
Важно понимать, что дешевая рабочая сила не обязательно исключает или снижает инновации, что напрямую подтверждается ретроспективным долгосрочным опытом в США, поэтому тезис Вэнса является частично ошибочным в контексте ситуации.
Джей Ди Вэнс выступил с самым объемным и насыщенным выступлением (1 и 2) из всех, на которых он выступал (в контексте триггеров, мотивов экономической политики США), но при предметном научно-обоснованном анализе получится, что там больше популизма, чем конструктивных мотивов.
На взгляд обывателя смотрится логично и сильно, но реальность намного сложнее.
Представленная концепция провозглашает «великий план» по возрождению американского производства посредством комплекса мер: сокращения налогов и регулирования, снижения затрат на энергию, применения тарифов для защиты отечественных отраслей, а также ограничения нелегальной иммиграции с целью минимизировать приток дешёвой рабочей силы.
Основная идея заключается в том, что инновации, а не дешёвая рабочая сила, являются ключевым драйвером повышения производительности и, следовательно, роста заработной платы и качества жизни. С этим можно не спорить.
Был высказан сильный тезис «Дешевая рабочая сила не может заменить рост производительности, который достигается благодаря экономическим инновациям.»
Здесь нужно более корректно перефразировать тезис Вэнса. Дешевая рабочая сила не способствует росту производительности, который достигается благодаря технологическому прогрессу, т.к. смысл выступления был в том, что дешевая рабочая сила дестимулирует бизнес к инновациям. Зачем инвестировать в технологии, если можно «купить рабов».
Эта концепция многократно описывалась в экономической литературе. Если стоимость труда снижается, у компании остается меньше стимулов заниматься автоматизацией и/или модернизацией производства, а значит снижается и необходимость развивать инновации.
Нет никакого смысла спорить с тезисом, что инновации и технологический прогресс напрямую влияют на производительность труда, стимулируя экономический рост – это, по сути, аксиома.
Однако, нет никакой прямой связи в скорости инноваций и доступе к дешевой рабочей силе, это во многом ложное утверждение, базирующиеся на непонимании причинно-следственных связей и контекста ситуации.
▪️Во-первых, инновации ускоряет не стоимость рабочей силы, а дефицит кадров, если говорить в контексте трудовых ресурсов.
Действительно, есть опыт многих развитых стран, таких как Япония, Германия, Швейцария, Швеция, которые достигли выдающихся результатов в вопросе оптимизации производственных процессов и инноваций, но триггером к инновациям были комплексные ресурсные ограничения (природные ресурсы, сырье, кадры и т.д.)
▪️Во-вторых, важно понимать контекст ситуации, фазы, стадии и уровень экономического развития страны, технологическое насыщение, интегральные ресурсные, технологические, финансовые и прочие ограничения.
Например, то, что с успехом работало в Китае в начале нулевых не работает сейчас и нельзя абстрактную изолированную теорию из экономических учебников слепо внедрять в сложную динамическую систему со всеми противоречиями и дисбалансами, учитывая отраслевые, структурные и региональные особенности.
▪️В-третьих, комплементарность дешевого труда и инноваций, дополняющие друг друга, что никак не противоречит и не мешает технологическому прогрессу в крупных развитых странах, т.к. низкоквалифицированные работники занимают свою нишу и закрывают области, которые сложно автоматизировать.
▪️В-четвертых, перемещение производства в условиях глобализации из стран с дорожающей рабочей силой в страны, где она остается дешевой, что не отменяет тенденцию инноваций и технологического прогресса, но структура занятости меняется (развитые страны концентрируют у себя высокооплачиваемые места, сбрасывая низкорентабельные цепочки производства во внешний мир).
Наличие дешевой рабочей силы и/или избытка трудовых ресурсов выступает главным дезинфляционным фактором, ограничивая совокупные издержки, и высвобождая денежный поток под инвестиции в R&D.
Важно понимать, что дешевая рабочая сила не обязательно исключает или снижает инновации, что напрямую подтверждается ретроспективным долгосрочным опытом в США, поэтому тезис Вэнса является частично ошибочным в контексте ситуации.
5👍296🤔95❤23👎21💯11🔥10🤡9👏6👌5🙏4
В Государственной Думе состоялся ежегодный отчет Правительства РФ, представленный Председателем Правительства Михаилом Мишустиным.
Тезисно ключевые пункты:
Экономические достижения:
• ВВП России в 2024 году впервые преодолел отметку в 200 трлн рублей, увеличившись почти вдвое с 2020 года (по номиналу в рублях);
• Рост экономики составил 4.1% — выше среднемировых показателей второй год подряд;
• Вложения в основной капитал выросли на 7.5% в реальном выражении
• За последние пять лет бизнес увеличил объем инвестиций в основной капитал в обрабатывающих отраслях на 40%;
• Реальные доходы населения увеличились на 8.5%;
• Безработица снизилась до исторического минимума — 2.5%;
• Доходы федерального бюджета выросли более чем на четверть за год;
• Нацпроекты 2018-2024 годов полностью выполнены, в рамках которого построено свыше 580 млн кв.м жилья.
Промышленность и технологический суверенитет:
• Рост промышленного производства составил 4.6% в 2024 году;
• Обрабатывающий сектор показал рост на 8.5%;
• На поддержку АПК в текущем году предусмотрено 538 млрд рублей
• Выделено свыше 75 млрд рублей на НИОКР за пять лет;
• Поддержано более 550 научно-технических проектов;
• Состоялся первый полет Superjet с российским двигателем. Аналогичная работа ведется по самолету МС-21;
• Объем выпуска беспилотных авиационных систем увеличен почти в три раза за год.
Правительству в условиях агрессивного санкционного давления удалось стабилизировать экономику и выйти на траекторию устойчивого роста выше тренда, полностью компенсировав потери кризиса 2022.
Однако, впереди много работы и нерешенных проблем, особенно в сфере технологического суверенитета.
В условиях дефицита кадров основное направление стабилизации инфляционного давления и устранения дисбалансов спроса и предложения является повышение производительности труда, которое решается через развитие науки и технологий.
Это потребует комплексных программ, как через соответствующее воспитание подрастающего поколения, ориентированного на участие в научном сообществе, так и программы переквалификации существующих кадров в соответствии с новыми запросам технологических трендов и развитием новых профессией в цифровой экономике.
Акцент на науке и технологиях позволит эффективно проводить импортозамещение и укреплять технологический и промышленный суверенитет.
Тезисно ключевые пункты:
Экономические достижения:
• ВВП России в 2024 году впервые преодолел отметку в 200 трлн рублей, увеличившись почти вдвое с 2020 года (по номиналу в рублях);
• Рост экономики составил 4.1% — выше среднемировых показателей второй год подряд;
• Вложения в основной капитал выросли на 7.5% в реальном выражении
• За последние пять лет бизнес увеличил объем инвестиций в основной капитал в обрабатывающих отраслях на 40%;
• Реальные доходы населения увеличились на 8.5%;
• Безработица снизилась до исторического минимума — 2.5%;
• Доходы федерального бюджета выросли более чем на четверть за год;
• Нацпроекты 2018-2024 годов полностью выполнены, в рамках которого построено свыше 580 млн кв.м жилья.
Промышленность и технологический суверенитет:
• Рост промышленного производства составил 4.6% в 2024 году;
• Обрабатывающий сектор показал рост на 8.5%;
• На поддержку АПК в текущем году предусмотрено 538 млрд рублей
• Выделено свыше 75 млрд рублей на НИОКР за пять лет;
• Поддержано более 550 научно-технических проектов;
• Состоялся первый полет Superjet с российским двигателем. Аналогичная работа ведется по самолету МС-21;
• Объем выпуска беспилотных авиационных систем увеличен почти в три раза за год.
Правительству в условиях агрессивного санкционного давления удалось стабилизировать экономику и выйти на траекторию устойчивого роста выше тренда, полностью компенсировав потери кризиса 2022.
Однако, впереди много работы и нерешенных проблем, особенно в сфере технологического суверенитета.
В условиях дефицита кадров основное направление стабилизации инфляционного давления и устранения дисбалансов спроса и предложения является повышение производительности труда, которое решается через развитие науки и технологий.
Это потребует комплексных программ, как через соответствующее воспитание подрастающего поколения, ориентированного на участие в научном сообществе, так и программы переквалификации существующих кадров в соответствии с новыми запросам технологических трендов и развитием новых профессией в цифровой экономике.
Акцент на науке и технологиях позволит эффективно проводить импортозамещение и укреплять технологический и промышленный суверенитет.
6👍354🤡126🔥41🤔31❤26😁25👏14🎉11🙏11❤🔥4🥰4
Что не так с новой экономической политикой Вашингтона?
При кажущиеся логичности и емкости тезисов Вэнса, в них есть множество заблуждений.
Проблема экономической политики новой администрации Белого дома заключается не в том, что концепция нелогичная или неправильная – здесь то как раз порядок.
Проблема в том, что концепция нереалистична в контексте текущей стадии развития США, структурных дисбалансов и в контексте актуальных условий финансового-экономического, технологического и геополитического профиля.
Концепция является надстройкой для некой изолированной структуры, функционирующей по «идеальным законам», описанных в макроэкономической литературе для студентов.
Проблема в том, что концепция не учитывает сложной композиции факторов риска и динамических условий, не балансирует положительные и отрицательные первичные и вторичные эффекты от предложенных инициатив.
▪️Протекционизм и тарифы будут в будущем рассмотрены в серии материалов с более конкретной фактурой, но здесь нужно учитывать баланс выгоды и издержек. Не существует однозначно положительного решения или однозначного отрицательного решения.
Как правило, каждое действие имеет свою логику и мотивы, но в итоге все определяет баланс положительных и негативных эффектов. Эта тема исключительно обширная и сложная, поэтому не буду здесь углубляться, но мое мнение заключается в том, что протекционизм (особенно в заявленном масштабе) всегда приводит к среднесрочному или долгосрочному ущербу, значительно превосходя любую потенциальную выгоду.
▪️Борьба с нелегальной иммиграцией понятна, логична и естественна в рамках наведения порядка, но важны формы и масштабы.
Мигранты закрывают низкоквалифицированные ниши рынка труда, а антииммиграционная политика будет способствовать усилению инфляционного давления в сферах, которые на данный момент имеют ограниченный потенциал к автоматизации – например, подтирание задниц богатым белым американцам в домах престарелых, которое реализуют в основном мигранты.
▪️Стимулирование внутреннего производства через снижение налогов и регулирования. Это направление экономической политики претерпело фиаско в первые недели после внедрения в первую каденцию Дональда Трампа, когда бизнес на ожиданиях налоговых послаблений моментально анонсировал рекордные на тот момент байбеки, одновременно сокращая инвестиции.
Эту тему я ранее подробно исследовал, в том числе через анализ тенденции в корпоративных байбеках.
Правда в том, что совокупные частные корпоративные инвестиции в масштабах ВВП были 13.5% в 2013-2016 и выросли лишь до 13.7% в 2017-2020, но это способствовало увеличению дефицита бюджета и госдолга на величину, которая превышает потенциальную пользу от снижения налогов с точки зрения увеличения инвестиционного и производственного потенциала. В этот раз будет тоже самое.
▪️Дешевая рабочая сила vs инновации. Кратко разобрал в прошлом материале. Существуют достаточно подтверждений, что повышение оплаты труда способствует более активной автоматизации производства, но основным триггером все же являются ресурсные и трудовые ограничение, а не рост фонда оплаты труда.
На макроуровне нет исчерпывающих доказательств для подтверждения того, что дешевая рабочая сила является доминирующим фактором, ускоряющим технологический прогресс и инновации. Слишком много факторов влияет на скорость, масштаб и плотность инноваций.
▪️Деглобализация и новый цикл реиндустриализации США. Вот это самый спорный аспект новой экономической политики, причем настолько спорный, что тянет на несколько докторских работ.
В рамках лимита знаков по данному посту ни одну уязвимость не получится подсветить, но подчеркну, речь идет на покушение против основ американской государственности и корпоративного бизнеса – внешняя геополитическая, торговая, финансовая, экономическая и технологическая экспансия.
Впереди достаточно времени, чтобы без спешки взвесить все аргументы за и против по новой экономической политике США, поэтому продолжу исследования.
При кажущиеся логичности и емкости тезисов Вэнса, в них есть множество заблуждений.
Проблема экономической политики новой администрации Белого дома заключается не в том, что концепция нелогичная или неправильная – здесь то как раз порядок.
Проблема в том, что концепция нереалистична в контексте текущей стадии развития США, структурных дисбалансов и в контексте актуальных условий финансового-экономического, технологического и геополитического профиля.
Концепция является надстройкой для некой изолированной структуры, функционирующей по «идеальным законам», описанных в макроэкономической литературе для студентов.
Проблема в том, что концепция не учитывает сложной композиции факторов риска и динамических условий, не балансирует положительные и отрицательные первичные и вторичные эффекты от предложенных инициатив.
▪️Протекционизм и тарифы будут в будущем рассмотрены в серии материалов с более конкретной фактурой, но здесь нужно учитывать баланс выгоды и издержек. Не существует однозначно положительного решения или однозначного отрицательного решения.
Как правило, каждое действие имеет свою логику и мотивы, но в итоге все определяет баланс положительных и негативных эффектов. Эта тема исключительно обширная и сложная, поэтому не буду здесь углубляться, но мое мнение заключается в том, что протекционизм (особенно в заявленном масштабе) всегда приводит к среднесрочному или долгосрочному ущербу, значительно превосходя любую потенциальную выгоду.
▪️Борьба с нелегальной иммиграцией понятна, логична и естественна в рамках наведения порядка, но важны формы и масштабы.
Мигранты закрывают низкоквалифицированные ниши рынка труда, а антииммиграционная политика будет способствовать усилению инфляционного давления в сферах, которые на данный момент имеют ограниченный потенциал к автоматизации – например, подтирание задниц богатым белым американцам в домах престарелых, которое реализуют в основном мигранты.
▪️Стимулирование внутреннего производства через снижение налогов и регулирования. Это направление экономической политики претерпело фиаско в первые недели после внедрения в первую каденцию Дональда Трампа, когда бизнес на ожиданиях налоговых послаблений моментально анонсировал рекордные на тот момент байбеки, одновременно сокращая инвестиции.
Эту тему я ранее подробно исследовал, в том числе через анализ тенденции в корпоративных байбеках.
Правда в том, что совокупные частные корпоративные инвестиции в масштабах ВВП были 13.5% в 2013-2016 и выросли лишь до 13.7% в 2017-2020, но это способствовало увеличению дефицита бюджета и госдолга на величину, которая превышает потенциальную пользу от снижения налогов с точки зрения увеличения инвестиционного и производственного потенциала. В этот раз будет тоже самое.
▪️Дешевая рабочая сила vs инновации. Кратко разобрал в прошлом материале. Существуют достаточно подтверждений, что повышение оплаты труда способствует более активной автоматизации производства, но основным триггером все же являются ресурсные и трудовые ограничение, а не рост фонда оплаты труда.
На макроуровне нет исчерпывающих доказательств для подтверждения того, что дешевая рабочая сила является доминирующим фактором, ускоряющим технологический прогресс и инновации. Слишком много факторов влияет на скорость, масштаб и плотность инноваций.
▪️Деглобализация и новый цикл реиндустриализации США. Вот это самый спорный аспект новой экономической политики, причем настолько спорный, что тянет на несколько докторских работ.
В рамках лимита знаков по данному посту ни одну уязвимость не получится подсветить, но подчеркну, речь идет на покушение против основ американской государственности и корпоративного бизнеса – внешняя геополитическая, торговая, финансовая, экономическая и технологическая экспансия.
Впереди достаточно времени, чтобы без спешки взвесить все аргументы за и против по новой экономической политике США, поэтому продолжу исследования.
8👍354🤔66❤26🔥26🤡12🙏6💯6👌4👏2❤🔥1😱1
Удержаться и не упасть
Американский рынок акций вырос на 5.1% с минимума 13 марта к максимуму 25 марта, на это потребовалось 8 торговых дней. До этого рынок упал на 10.5% с максимума 19 февраля. Общее восстановление на пике составило 44% от масштаба падения.
Это в полной мере согласуется с моими оценками, где я дал рынку 5% и до 10 дней на коррекционный отскок после концентрированных и рекордных продаж на протяжении двух недель.
Здесь образуется развилка. С января 2023 коррекция на 5% и более характеризовала разгрузку рынка перед новым интенсивным раллированием, причем каждый последующий памп был агрессивнее и безумнее предыдущего. Хроники безумия были исчерпывающе описаны в этом канале.
Падения рынка более, чем на 10.5% формально не было с января 2023 (даже обвал в августе 2024 был «всего» 9.5%), за исключением трехфазовой коррекции на 10.9% с 27 июля по 27 октября 2023, но в этот раз получилось быстрее, масштабнее и с более существенным вовлечением участников рынка (рекордные обороты в период обвала и абсолютный рекорд по объему торгов в день экспирации).
Если следовать сценарию и паттернам, которые наблюдались последние два года, обвал рынка в феврале-марте 2025 – это существенная разгрузка, которая в рамках бычьего рынка формирует локальное дно перед неизбежным обновлением максимума (6147 пунктов по S&P 500) в перспективе нескольких месяцев.
С другой стороны, «прокол пузыря» примерно так и происходит – резкая и агрессивная капитуляция от максимума на больших объемах, срезая навес слабых маржинальных позиций и откровенно безумных участников рынка, проторговка на локальных минимумах (10-21 марта), далее компенсирующий восстановительный импульс в масштабе 40-50% от падения (те самые 5% роста от минимума) и новая волна снижения.
Так по какому сценарию пойдем? Новые максимумы в перспективе трех-четырех месяцев или новые локальные минимумы?
Для ответа на этот вопрос необходимо понять, за счет чего рос рынок последние два года и за счет чего может расти в будущем?
Рекордный за всю историю рост рынка с янв.23 и до фев.25 (основная фаза с 27 октября 2023) был обусловлен концентрацией спекулятивных денег под гранд-нарратив «ИИ спасет мир» с ожиданиями, что инновации в ИИ позволят повысить эффективность, маржинальность бизнеса, увеличивая производительность труда, решая проблемы с дефицитом кадров и инфляцией.
С июля 2024 был создан новый гранд-нарратив «экономика прекрасна, а будет еще лучше, т.к. ИИ спасет мир».
Все это базировалась на неадекватном восприятии реальности и перегретых, ничем не подкрепленных ожиданиях, имея в обеспечении только ИИ галлюцинации и безапелляционную веру в светлое будущее.
Идиотизм настолько далеко зашел, что в опросах управляющих в начале 2025 риски рецессии были исключены, - никто вообще не допускал, что экономика может «захворать», настолько сильно все поверили в полностью выдуманный мир с неадекватными проекциями ожиданий.
Резкая и болезненная реакция в марте во многом обусловлена тем, что риски рецессии не рассматривались ни в одном сценарии, а восстановление (запущенное Трампом) обратных связей и возврат к реальности, было молниеносным из фантазийных миров нереалистичных ИИ проекций.
Что имеем сейчас? При всех безусловных и исключительных преимуществах ИИ, нет линейного процесса быстрой аккумуляции денежных потоков на ИИ проектах, скорее даже убытки и проблемы с интеграцией (бигтехи красноречиво подтвердят) – это длительный и тернистый процесс с непредсказуемыми последствиями, тогда как пузырь уже создали под мега успешное внедрение, которого нет.
Во всем остальном рекордно переоцененный рынок по мультипликаторам, поддержку которому не смогут обеспечить долгосрочные фонды и участники финансового рынка, торгующие по фундаменталу, а основные безумные покупатели (который обеспечили рост рынка с 2023 года) сходят со сцены, т.к. ушел базовый нарратив «экономика прекрасна, а будет еще лучше, потому что ИИ спасет мир».
Американский рынок акций вырос на 5.1% с минимума 13 марта к максимуму 25 марта, на это потребовалось 8 торговых дней. До этого рынок упал на 10.5% с максимума 19 февраля. Общее восстановление на пике составило 44% от масштаба падения.
Это в полной мере согласуется с моими оценками, где я дал рынку 5% и до 10 дней на коррекционный отскок после концентрированных и рекордных продаж на протяжении двух недель.
Здесь образуется развилка. С января 2023 коррекция на 5% и более характеризовала разгрузку рынка перед новым интенсивным раллированием, причем каждый последующий памп был агрессивнее и безумнее предыдущего. Хроники безумия были исчерпывающе описаны в этом канале.
Падения рынка более, чем на 10.5% формально не было с января 2023 (даже обвал в августе 2024 был «всего» 9.5%), за исключением трехфазовой коррекции на 10.9% с 27 июля по 27 октября 2023, но в этот раз получилось быстрее, масштабнее и с более существенным вовлечением участников рынка (рекордные обороты в период обвала и абсолютный рекорд по объему торгов в день экспирации).
Если следовать сценарию и паттернам, которые наблюдались последние два года, обвал рынка в феврале-марте 2025 – это существенная разгрузка, которая в рамках бычьего рынка формирует локальное дно перед неизбежным обновлением максимума (6147 пунктов по S&P 500) в перспективе нескольких месяцев.
С другой стороны, «прокол пузыря» примерно так и происходит – резкая и агрессивная капитуляция от максимума на больших объемах, срезая навес слабых маржинальных позиций и откровенно безумных участников рынка, проторговка на локальных минимумах (10-21 марта), далее компенсирующий восстановительный импульс в масштабе 40-50% от падения (те самые 5% роста от минимума) и новая волна снижения.
Так по какому сценарию пойдем? Новые максимумы в перспективе трех-четырех месяцев или новые локальные минимумы?
Для ответа на этот вопрос необходимо понять, за счет чего рос рынок последние два года и за счет чего может расти в будущем?
Рекордный за всю историю рост рынка с янв.23 и до фев.25 (основная фаза с 27 октября 2023) был обусловлен концентрацией спекулятивных денег под гранд-нарратив «ИИ спасет мир» с ожиданиями, что инновации в ИИ позволят повысить эффективность, маржинальность бизнеса, увеличивая производительность труда, решая проблемы с дефицитом кадров и инфляцией.
С июля 2024 был создан новый гранд-нарратив «экономика прекрасна, а будет еще лучше, т.к. ИИ спасет мир».
Все это базировалась на неадекватном восприятии реальности и перегретых, ничем не подкрепленных ожиданиях, имея в обеспечении только ИИ галлюцинации и безапелляционную веру в светлое будущее.
Идиотизм настолько далеко зашел, что в опросах управляющих в начале 2025 риски рецессии были исключены, - никто вообще не допускал, что экономика может «захворать», настолько сильно все поверили в полностью выдуманный мир с неадекватными проекциями ожиданий.
Резкая и болезненная реакция в марте во многом обусловлена тем, что риски рецессии не рассматривались ни в одном сценарии, а восстановление (запущенное Трампом) обратных связей и возврат к реальности, было молниеносным из фантазийных миров нереалистичных ИИ проекций.
Что имеем сейчас? При всех безусловных и исключительных преимуществах ИИ, нет линейного процесса быстрой аккумуляции денежных потоков на ИИ проектах, скорее даже убытки и проблемы с интеграцией (бигтехи красноречиво подтвердят) – это длительный и тернистый процесс с непредсказуемыми последствиями, тогда как пузырь уже создали под мега успешное внедрение, которого нет.
Во всем остальном рекордно переоцененный рынок по мультипликаторам, поддержку которому не смогут обеспечить долгосрочные фонды и участники финансового рынка, торгующие по фундаменталу, а основные безумные покупатели (который обеспечили рост рынка с 2023 года) сходят со сцены, т.к. ушел базовый нарратив «экономика прекрасна, а будет еще лучше, потому что ИИ спасет мир».
4👍213🤔48🔥27💯14❤11🤡5🤯3👏2😱2🙏2👌2
Сможет ли американский рынок показать новые максимумы?
Продолжая логическое повествование с прошлого материала по американскому рынку.
Любая новая прорывная технология всегда создает перегретые ожидания и нереалистичные проекции – так было с любой технологией массового применения, которая меняла ход глобального технологического прогресса – появление средств связи, компьютеров, интернета, соцсетей, биотехнологий.
Разница с предыдущими технологическими прорывами заключается в том, что наличие интернета, а главное соцсетей и сетевых медиа ресурсов с быстрым распространением информации позволяют создавать гиперконцентрацию медийного интереса под какую-либо тему, которая трансформируется в открытый интерес в финансовых инструментах из-за переизбытка шальных денег в системе.
Концентрация «природного идиотизма» у людей плюс-минус постоянна, но чтобы надуть пузырь, необходимы ресурсы (финансовое обеспечение) и желание, которое разогревается через медиа-платформы (не только СМИ, а сейчас преимущественно соцсети, формирующие стек нарративов).
Теперь пузыри рождаются быстрее, но и умирают/взрываются также быстро, т.к. агрессивная эскалация медийного давления быстро приводит к «усыханию» и усталости, когда прошлые нарративы перестают «возбуждать», а новых еще не завезли.
Возвращаясь к ИИ. Лично я прекрасно отношусь к ИИ, считая LLM самым значимым технологическим прорывом 21 века, который принесет много пользы человечеству, но вместе с этим вся основная критика направлена не на LLM, а на избыточный ажиотаж, транслируемый в финансовые рынки в виде запредельных мультипликаторов и капитализации, которая превышала 63 трлн на пике в феврале 2025.
Человечество имеет технологию, которая развивается ошеломляющими темпами (в начале 2025 темпы внедрения прорывных моделей и инновационных моделей выше, чем когда либо с момента публичного появления LLM), но вместе с этим макроэкономический эффект не такой явный, а стоимость разработки так высока, что рентабельность внедрения ГИИ близка к нулю, либо отрицательна.
До сих пор чрезвычайно сложно нащупать ту грань, которая выступит водоразделом между старым миром и новым миром повсеместного внедрения LLM, причем конечная польза, как и вопрос ускорения технологического прогресса пока остаются открытыми.
К чему все это? Большие языковые модели будут развиваться во всех направлениях еще много лет (сейчас лишь начальный этап), эта технология уже навсегда, причем с каждым годом плотность интеграции будет только увеличиваться.
Это же было справедливо для компьютеров, мобильной связи и интернета, но уникальность момента заключается в том, что массовое внедрение технологии обычно происходит в фазе нисходящего движения котировок компаний, связанных с этой технологией за редкими исключениями.
Паттерн узнаваемый – избыточный иррациональный ажиотаж в момент зарождения технологии и первичного внедрения, когда надувается пузырь, а далее массовое внедрение происходит в фазе затяжного коллапса пузыря и до новой точки фундаментального равновесия капитализации и финансовой отдачи от технологии.
Внедрение технологии в массовое применение не гарантирует экспоненциальный рост акций.
Сейчас происходит надрыв пузыря, т.к. избыточные ожидания будут последовательно нормализоваться к более сбалансированному консенсусу фундаментальной стоимости.
Именно поэтому надувать пузырь выше февральского максимума будет чрезвычайно сложно, т.к. основные покупатели с синдромом «эскалирующей идиотии» были частично надломлены болезненным возвратом к реальности, а для участников рынка, ориентирующиеся на фундаментальными метрики, даже после снижения рынка на 10%, капитализация остается сильно завышенной.
Что касается макроэкономического обеспечения? Его нет, ранее обосновывал почему нет. Весь рост рынка двигался ожиданиями технологического прорыва и быстрого увеличения финансовых показателей бизнеса, которых нет.
Учитывая фронтальный рост неопределенности и хаоса (усиливаемым сумасбродством экономической политики Трампа) на фоне исчерпания избыточной ликвидности, более вероятен дрейф рынка вниз, чем обновление максимумов.
Продолжая логическое повествование с прошлого материала по американскому рынку.
Любая новая прорывная технология всегда создает перегретые ожидания и нереалистичные проекции – так было с любой технологией массового применения, которая меняла ход глобального технологического прогресса – появление средств связи, компьютеров, интернета, соцсетей, биотехнологий.
Разница с предыдущими технологическими прорывами заключается в том, что наличие интернета, а главное соцсетей и сетевых медиа ресурсов с быстрым распространением информации позволяют создавать гиперконцентрацию медийного интереса под какую-либо тему, которая трансформируется в открытый интерес в финансовых инструментах из-за переизбытка шальных денег в системе.
Концентрация «природного идиотизма» у людей плюс-минус постоянна, но чтобы надуть пузырь, необходимы ресурсы (финансовое обеспечение) и желание, которое разогревается через медиа-платформы (не только СМИ, а сейчас преимущественно соцсети, формирующие стек нарративов).
Теперь пузыри рождаются быстрее, но и умирают/взрываются также быстро, т.к. агрессивная эскалация медийного давления быстро приводит к «усыханию» и усталости, когда прошлые нарративы перестают «возбуждать», а новых еще не завезли.
Возвращаясь к ИИ. Лично я прекрасно отношусь к ИИ, считая LLM самым значимым технологическим прорывом 21 века, который принесет много пользы человечеству, но вместе с этим вся основная критика направлена не на LLM, а на избыточный ажиотаж, транслируемый в финансовые рынки в виде запредельных мультипликаторов и капитализации, которая превышала 63 трлн на пике в феврале 2025.
Человечество имеет технологию, которая развивается ошеломляющими темпами (в начале 2025 темпы внедрения прорывных моделей и инновационных моделей выше, чем когда либо с момента публичного появления LLM), но вместе с этим макроэкономический эффект не такой явный, а стоимость разработки так высока, что рентабельность внедрения ГИИ близка к нулю, либо отрицательна.
До сих пор чрезвычайно сложно нащупать ту грань, которая выступит водоразделом между старым миром и новым миром повсеместного внедрения LLM, причем конечная польза, как и вопрос ускорения технологического прогресса пока остаются открытыми.
К чему все это? Большие языковые модели будут развиваться во всех направлениях еще много лет (сейчас лишь начальный этап), эта технология уже навсегда, причем с каждым годом плотность интеграции будет только увеличиваться.
Это же было справедливо для компьютеров, мобильной связи и интернета, но уникальность момента заключается в том, что массовое внедрение технологии обычно происходит в фазе нисходящего движения котировок компаний, связанных с этой технологией за редкими исключениями.
Паттерн узнаваемый – избыточный иррациональный ажиотаж в момент зарождения технологии и первичного внедрения, когда надувается пузырь, а далее массовое внедрение происходит в фазе затяжного коллапса пузыря и до новой точки фундаментального равновесия капитализации и финансовой отдачи от технологии.
Внедрение технологии в массовое применение не гарантирует экспоненциальный рост акций.
Сейчас происходит надрыв пузыря, т.к. избыточные ожидания будут последовательно нормализоваться к более сбалансированному консенсусу фундаментальной стоимости.
Именно поэтому надувать пузырь выше февральского максимума будет чрезвычайно сложно, т.к. основные покупатели с синдромом «эскалирующей идиотии» были частично надломлены болезненным возвратом к реальности, а для участников рынка, ориентирующиеся на фундаментальными метрики, даже после снижения рынка на 10%, капитализация остается сильно завышенной.
Что касается макроэкономического обеспечения? Его нет, ранее обосновывал почему нет. Весь рост рынка двигался ожиданиями технологического прорыва и быстрого увеличения финансовых показателей бизнеса, которых нет.
Учитывая фронтальный рост неопределенности и хаоса (усиливаемым сумасбродством экономической политики Трампа) на фоне исчерпания избыточной ликвидности, более вероятен дрейф рынка вниз, чем обновление максимумов.
6👍232🤔47💯19❤9🔥9🤡5😁3👏2🎉2🙏2👌2
Рост промышленного производства в России резко сократился
Еще совсем недавно годовая динамика роста российской промышленности была в диапазоне 4-8%, а к фев.25 рост составил всего 0.2% г/г – это минимальные темпы за два года (фев.23), когда промышленность выходила из кризиса 2022. Стоит учесть, что в феврале 2025 было 28 дней, тогда как в феврале 2024 - 29 дней.
По оценкам Росстата промышленность в феврале выросла на 0.4% м/м SA после снижение на 3.3% м/м SA в январе. Эти данные с учетом календарного и сезонного фактора. С августа 2024 накопленный рост вблизи нуля – всего +0.4% за полгода, а в сравнении с маем 2024 снижение на 0.7% с устранением сезонных и календарных эффектов.
За три года промышленность выросла на 6.9% (к фев.22), а за пять лет рост на 10.9% (к фев.20), за последние три месяца (дек.24-фев.25 к дек.23-фев.24) российская промышленность выросла на 3.8% г/г, +7.2% за три года и +15.5% за пять лет (к дек.19-фев.20).
Оценивая последние данные, можно признать стагнацию промышленности последние 6-9 месяцев – динамика вблизи нуля без формирования тенденции. Положительный результат в годовом измерении обусловлен сильными показателями января-мая 2024.
Негативная динамика по всем фронтам:
▪️Добыча полезных ископаемых снизилась в феврале на 4.8% г/г – худшие показатели годовой динамики с фев.21, когда действовали принудительные ограничения на добычу нефти со странами ОПЕК для стабилизации избыточного предложения после локдаунов в 2020-2021.
Относительно фев.22 снижение на 6%, к фев.20 минус 7.5%. За последние три месяца добыча снизилась на 1.6% г/г, (-3.7%) за два года и (-3.7%) за пять лет.
По скользящей сумме за 12 месяцев добыча полезных ископаемых опустилась до уровней осени 2021 и сопоставимо с показателями в дек.18 (более, чем за 6 лет нулевое изменение).
По скользящему 12м сравнению, текущий уровень добычи на 3% ниже, чем максимальные показатели после начала СВО в сен.22.
▪️Обрабатывающее производство выросло в феврале на 3.5% г/г, +16.6% к фев.23 и +25% к фев.20, за последние три месяца рост на 8.9% г/г, +16.3% за три года и +31.6% за пять лет.
С устранением сезонного эффекта обработка выросла на 1% м/м SA после снижения на 3.5% в январе, но в сравнении с маем 2024 рост всего на 2%, т.е. импульс роста был потерян летом прошлого года.
▪️Электроэнергетика – снижение производства на 3.2% г/г в феврале, +5.6% к фев.22 и +9.6% к фев.20, за последние три года снижение на 4.3% г/г, +0.9% к 2022 и +9.1% к 2020.
В промышленности единственное «светлое пятно» - это обработка, но в начале года есть все больше признаков угасания мощного восходящего импульса, который наблюдался в 2013 и до 1П24.
В разрезе отраслей промышленности анализ будет в следующем материале.
Еще совсем недавно годовая динамика роста российской промышленности была в диапазоне 4-8%, а к фев.25 рост составил всего 0.2% г/г – это минимальные темпы за два года (фев.23), когда промышленность выходила из кризиса 2022. Стоит учесть, что в феврале 2025 было 28 дней, тогда как в феврале 2024 - 29 дней.
По оценкам Росстата промышленность в феврале выросла на 0.4% м/м SA после снижение на 3.3% м/м SA в январе. Эти данные с учетом календарного и сезонного фактора. С августа 2024 накопленный рост вблизи нуля – всего +0.4% за полгода, а в сравнении с маем 2024 снижение на 0.7% с устранением сезонных и календарных эффектов.
За три года промышленность выросла на 6.9% (к фев.22), а за пять лет рост на 10.9% (к фев.20), за последние три месяца (дек.24-фев.25 к дек.23-фев.24) российская промышленность выросла на 3.8% г/г, +7.2% за три года и +15.5% за пять лет (к дек.19-фев.20).
Оценивая последние данные, можно признать стагнацию промышленности последние 6-9 месяцев – динамика вблизи нуля без формирования тенденции. Положительный результат в годовом измерении обусловлен сильными показателями января-мая 2024.
Негативная динамика по всем фронтам:
▪️Добыча полезных ископаемых снизилась в феврале на 4.8% г/г – худшие показатели годовой динамики с фев.21, когда действовали принудительные ограничения на добычу нефти со странами ОПЕК для стабилизации избыточного предложения после локдаунов в 2020-2021.
Относительно фев.22 снижение на 6%, к фев.20 минус 7.5%. За последние три месяца добыча снизилась на 1.6% г/г, (-3.7%) за два года и (-3.7%) за пять лет.
По скользящей сумме за 12 месяцев добыча полезных ископаемых опустилась до уровней осени 2021 и сопоставимо с показателями в дек.18 (более, чем за 6 лет нулевое изменение).
По скользящему 12м сравнению, текущий уровень добычи на 3% ниже, чем максимальные показатели после начала СВО в сен.22.
▪️Обрабатывающее производство выросло в феврале на 3.5% г/г, +16.6% к фев.23 и +25% к фев.20, за последние три месяца рост на 8.9% г/г, +16.3% за три года и +31.6% за пять лет.
С устранением сезонного эффекта обработка выросла на 1% м/м SA после снижения на 3.5% в январе, но в сравнении с маем 2024 рост всего на 2%, т.е. импульс роста был потерян летом прошлого года.
▪️Электроэнергетика – снижение производства на 3.2% г/г в феврале, +5.6% к фев.22 и +9.6% к фев.20, за последние три года снижение на 4.3% г/г, +0.9% к 2022 и +9.1% к 2020.
В промышленности единственное «светлое пятно» - это обработка, но в начале года есть все больше признаков угасания мощного восходящего импульса, который наблюдался в 2013 и до 1П24.
В разрезе отраслей промышленности анализ будет в следующем материале.
2🤔162👍83😢29❤9🔥5🤯5👌5🤬4💯4😱1🤡1
Отраслевой анализ обрабатывающей промышленности России
Февральские данные по промышленности худшие почти за три года (с середины 2022). За последние три месяца (дек.24-фев.25) 8 из 24 отраслей промышленности в минусе относительно прошлого года, за февраль еще хуже – 12 из 24 отраслей в минусе, т.е. идет тенденция на ухудшение.
С устранением сезонного и календарного эффекта 17 из 24 отраслей в минусе за последние полгода!
Проще сказать, кто в плюсе за последние полгода – отрасли преимущественно ориентированные на госзаказ, обслуживающие ВПК – производство готовых металлических изделий (+22.5% г/г в феврале), компьютеров и электроники (+17% г/г), прочих транспортных средств (+33.6% г/г), электрического оборудования (+7.3% г/г), текстильных изделий (+9% г/г) и лекарственных средств (+4.3% г/г), еще в плюсе ремонта и монтаж оборудования (+7.1% г/г).
С уверенность можно сказать, что гражданский сектор экономики от стагнации в конце 2024 переходит в минус в начале 2025, а госстимулы приобретают еще большую роль в 2025, чем в 2023-2024 в контексте стабилизации промышленности.
Для того, чтобы сгладить волатильность данных, следует рассмотреть тенденцию промышленности за последние три месяца относительно прошлого года (дек.24-фев.25 к дек.23-фев.24).
В лидерах роста за последние три месяца в сравнении с аналогичным периодом прошлого года:
• Производство прочих транспортных средств и оборудования – 40.7%
• Производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования – 37.6%
• Производство лекарственных средств и материалов – 20.2%
• Производство компьютеров, электронных и оптических изделий – 20.2%
• Ремонт и монтаж машин и оборудования – 9.9%
• Производство электрического оборудования – 8.1%.
Самые емкие отрасли промышленности:
• Производство химических веществ и химических продуктов – рост на 3.8% г/г
• Нефтепереработка – снижение на 0.4% г/г
• Металлургическое производство – снижение на 2.8% г/г.
В лидерах снижения:
• Производство кожи и изделий из кожи – 24.5%
• Полиграфическая деятельность – 7%
• Производство прочей неметаллической минеральной продукции – 3.1%
• Производство автотранспортных средств – 1.5%.
В таблице в целях сопоставимого и репрезентативного анализа я представил период дек.21-фев.22 (как раз перед началом СВО) и дек.19-фев.20 (за месяц до локдаунов и COVID кризиса).
На графиках представлена сглаженная на 12м тенденция по отраслям промышленности.
За последние три года в лидерах роста производство готовых металлических изделий (+93.8%), компьютеров и электроники (+77%) и прочих транспортных средств (+67.6%) – все это напрямую связано с ВПК, а в лидерах падения производство авто (-32.9%), производство прочей неметаллической продукции, связанной со строительство (-4.3%), металлургия (-3.7%) и нефтепереработка (-2.3%).
С начала 2025 тенденция ухудшения годовой динамики идет по всем ключевым отраслям промышленности.
Февральские данные по промышленности худшие почти за три года (с середины 2022). За последние три месяца (дек.24-фев.25) 8 из 24 отраслей промышленности в минусе относительно прошлого года, за февраль еще хуже – 12 из 24 отраслей в минусе, т.е. идет тенденция на ухудшение.
С устранением сезонного и календарного эффекта 17 из 24 отраслей в минусе за последние полгода!
Проще сказать, кто в плюсе за последние полгода – отрасли преимущественно ориентированные на госзаказ, обслуживающие ВПК – производство готовых металлических изделий (+22.5% г/г в феврале), компьютеров и электроники (+17% г/г), прочих транспортных средств (+33.6% г/г), электрического оборудования (+7.3% г/г), текстильных изделий (+9% г/г) и лекарственных средств (+4.3% г/г), еще в плюсе ремонта и монтаж оборудования (+7.1% г/г).
С уверенность можно сказать, что гражданский сектор экономики от стагнации в конце 2024 переходит в минус в начале 2025, а госстимулы приобретают еще большую роль в 2025, чем в 2023-2024 в контексте стабилизации промышленности.
Для того, чтобы сгладить волатильность данных, следует рассмотреть тенденцию промышленности за последние три месяца относительно прошлого года (дек.24-фев.25 к дек.23-фев.24).
В лидерах роста за последние три месяца в сравнении с аналогичным периодом прошлого года:
• Производство прочих транспортных средств и оборудования – 40.7%
• Производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования – 37.6%
• Производство лекарственных средств и материалов – 20.2%
• Производство компьютеров, электронных и оптических изделий – 20.2%
• Ремонт и монтаж машин и оборудования – 9.9%
• Производство электрического оборудования – 8.1%.
Самые емкие отрасли промышленности:
• Производство химических веществ и химических продуктов – рост на 3.8% г/г
• Нефтепереработка – снижение на 0.4% г/г
• Металлургическое производство – снижение на 2.8% г/г.
В лидерах снижения:
• Производство кожи и изделий из кожи – 24.5%
• Полиграфическая деятельность – 7%
• Производство прочей неметаллической минеральной продукции – 3.1%
• Производство автотранспортных средств – 1.5%.
В таблице в целях сопоставимого и репрезентативного анализа я представил период дек.21-фев.22 (как раз перед началом СВО) и дек.19-фев.20 (за месяц до локдаунов и COVID кризиса).
На графиках представлена сглаженная на 12м тенденция по отраслям промышленности.
За последние три года в лидерах роста производство готовых металлических изделий (+93.8%), компьютеров и электроники (+77%) и прочих транспортных средств (+67.6%) – все это напрямую связано с ВПК, а в лидерах падения производство авто (-32.9%), производство прочей неметаллической продукции, связанной со строительство (-4.3%), металлургия (-3.7%) и нефтепереработка (-2.3%).
С начала 2025 тенденция ухудшения годовой динамики идет по всем ключевым отраслям промышленности.
1🤔198👍89😱20❤12🔥10😢10🤡5👏4👎3🤬2👌2
Тенденции в кредитовании физлиц в России
Происходит очень быстрое замедление темпов кредитования, сравнимое с кризисными периодами в 2015-2016 и 2022.
Годовой прирост объема совокупного кредитного портфеля физлиц замедлился с 23-24% годовых, которые наблюдались в сен.23-июн.24 до 7.4% г/г в фев.25 – это минимальные темпы с середины 2017 после медленного и тяжелого выхода из кризиса 2015-2016, но годовая динамика не показывает всю драматичность ситуации за последние 4 месяца.
Совокупный объем кредитного портфеля физлиц составляет 38.6 трлн руб в феврале (по данным на 1 марта 2025) по сравнению с максимальной задолженностью на уровне 40 трлн в окт.24, т.е. сокращение на 1.4 трлн или 3.5% за 4 месяца от максимума – это очень много, за сопоставимый период более мощное сжатие было только в начале 2015.
Как сокращается кредитование по месяцам? В ноя.24 – 1.65%, в дек.24 – 1.12%, в янв.25 – 0.43%, в фев.25 – 0.32%. Не стоит обращать внимание на снижение интенсивности сокращения кредитования, т.к. в конце 2024 крупные погашение кредитов были после получения бонусов и премиальных в конце года + часть потребительских кредитов была секьюритизирована (фактически списана в группе безнадежных активов и выведена с баланса или переведена в другой класс активов).
Однако, если брать сопоставимый период, разница колоссальная. В ноя.24-фев.25 среднемесячное сокращение составило 0.88% по сравнению с приростом на 0.82% годом ранее, +0.96% в 2023 и +1.25% в 2022, т.е. в указанный период диапазон среднемесячного прироста 0.8-1.2%, а сейчас сокращение почти на 0.9% в месяц.
С сен.23 по июл.24 среднемесячный прирост кредитования по 12м скользящей средней был в диапазоне 1.7-1.8%, что сопоставимо с пиком кредитной активности в 2019 и 2021, с августа условия кредитования начали резко ужесточаться, существенное замедление началось с сентября по октябрь (по 0.5% в месяц) и сокращение с ноября.
▪️Ипотечное кредитование – 20 трлн на балансе, в феврале +0.24% м/м после (-0.52%) м/м в январе, за 3м +0.03%, за 6м +0.17%, за 12м +0.72%, пиковый темп прироста задолженности по ипотечному кредитованию был около 2.2% в начале 2024 по сравнению с 2.1% в 2021 и 2% в 2019, а текущие темпы минимальные с середины 2015.
▪️Потребительское кредитование – 14.2 трлн на балансе, в фев.25 (-0.8%) м/м после (-0.14%) м/м в январе, за 3м (-1.46%), за 6м (-1.52%), за 12м +0.07% - минимальные темпы с начала 2023, а ранее околонулевой годовой прирост был в середине 2017, тогда как после начала СВО пиковые 12м темпы были в середине 2024 около 1.25% в месяц по сравнению с 1.5% в 2021 и 1.8% в 2019.
В потребительском кредитовании нужно учесть, что часть кредитов была списана в 2024, а в 2025 динамика более показательна, сокращение в среднем по 0.5% в месяц.
▪️Автокредитование – 2.57 трлн общая задолженность, в феврале (-0.8%) м/м, до этого (-0.34%) в январе, за 3м (-0.24%), за 6м +1.28%, за 12м +2.95%, что является очень высоким темпом по историческим меркам, т.к. в 2021 максимальная кредитная активность в этом сегменте была около 1.7% в среднем за месяц по 12м темпу, а в 2019 всего 1.35%, тогда как на пике в 2024 было свыше 4.2% в месяц.
Пик кредитной активности был в мае-июне 2024 по темпам (высокий темп держался с сен.23), наибольший кредитный портфель был в октябре, резкое замедление началось с августа-сентября 2024, а сокращение с ноября-декабря прошлого года.
Происходит очень быстрое замедление темпов кредитования, сравнимое с кризисными периодами в 2015-2016 и 2022.
Годовой прирост объема совокупного кредитного портфеля физлиц замедлился с 23-24% годовых, которые наблюдались в сен.23-июн.24 до 7.4% г/г в фев.25 – это минимальные темпы с середины 2017 после медленного и тяжелого выхода из кризиса 2015-2016, но годовая динамика не показывает всю драматичность ситуации за последние 4 месяца.
Совокупный объем кредитного портфеля физлиц составляет 38.6 трлн руб в феврале (по данным на 1 марта 2025) по сравнению с максимальной задолженностью на уровне 40 трлн в окт.24, т.е. сокращение на 1.4 трлн или 3.5% за 4 месяца от максимума – это очень много, за сопоставимый период более мощное сжатие было только в начале 2015.
Как сокращается кредитование по месяцам? В ноя.24 – 1.65%, в дек.24 – 1.12%, в янв.25 – 0.43%, в фев.25 – 0.32%. Не стоит обращать внимание на снижение интенсивности сокращения кредитования, т.к. в конце 2024 крупные погашение кредитов были после получения бонусов и премиальных в конце года + часть потребительских кредитов была секьюритизирована (фактически списана в группе безнадежных активов и выведена с баланса или переведена в другой класс активов).
Однако, если брать сопоставимый период, разница колоссальная. В ноя.24-фев.25 среднемесячное сокращение составило 0.88% по сравнению с приростом на 0.82% годом ранее, +0.96% в 2023 и +1.25% в 2022, т.е. в указанный период диапазон среднемесячного прироста 0.8-1.2%, а сейчас сокращение почти на 0.9% в месяц.
С сен.23 по июл.24 среднемесячный прирост кредитования по 12м скользящей средней был в диапазоне 1.7-1.8%, что сопоставимо с пиком кредитной активности в 2019 и 2021, с августа условия кредитования начали резко ужесточаться, существенное замедление началось с сентября по октябрь (по 0.5% в месяц) и сокращение с ноября.
▪️Ипотечное кредитование – 20 трлн на балансе, в феврале +0.24% м/м после (-0.52%) м/м в январе, за 3м +0.03%, за 6м +0.17%, за 12м +0.72%, пиковый темп прироста задолженности по ипотечному кредитованию был около 2.2% в начале 2024 по сравнению с 2.1% в 2021 и 2% в 2019, а текущие темпы минимальные с середины 2015.
▪️Потребительское кредитование – 14.2 трлн на балансе, в фев.25 (-0.8%) м/м после (-0.14%) м/м в январе, за 3м (-1.46%), за 6м (-1.52%), за 12м +0.07% - минимальные темпы с начала 2023, а ранее околонулевой годовой прирост был в середине 2017, тогда как после начала СВО пиковые 12м темпы были в середине 2024 около 1.25% в месяц по сравнению с 1.5% в 2021 и 1.8% в 2019.
В потребительском кредитовании нужно учесть, что часть кредитов была списана в 2024, а в 2025 динамика более показательна, сокращение в среднем по 0.5% в месяц.
▪️Автокредитование – 2.57 трлн общая задолженность, в феврале (-0.8%) м/м, до этого (-0.34%) в январе, за 3м (-0.24%), за 6м +1.28%, за 12м +2.95%, что является очень высоким темпом по историческим меркам, т.к. в 2021 максимальная кредитная активность в этом сегменте была около 1.7% в среднем за месяц по 12м темпу, а в 2019 всего 1.35%, тогда как на пике в 2024 было свыше 4.2% в месяц.
Пик кредитной активности был в мае-июне 2024 по темпам (высокий темп держался с сен.23), наибольший кредитный портфель был в октябре, резкое замедление началось с августа-сентября 2024, а сокращение с ноября-декабря прошлого года.
4👍205🤔52❤17🔥8🙏5🤬3💯3😁2🤡2👌1