В советской архитектуре 1920-х есть период сотрудничества с архитекторами-инстранцами: молодое советское государство при дефиците всего искало новые пути для всего, а профессионалы из разных стран включались в работу по конструированию принципиально нового мира — кажется, ещё не предполагая, как плохо это всё кончится.
В ЛЕСАХ подготовила классный материал о нидерландском архитекторе Йоханнесе ван Лохеме, активно работавшем в Кемерове (тогда Щегловске) с весны 1926 по осень 1927.
Когда я вижу такие даты, сразу начинаю тревожиться — обычно следы иностранных архитекторов в советской истории начинают теряться и вести к лагерям в районе 1930-х.
Но тут всё сложилось лучше. В другом материале пишут: «В сентябре 1927 года Ван Лохем вернулся в Голландию, разочарованный и эмоционально опустошённый из-за того, что пришлось оставить работу в Сибири незавершённой» — а я читаю это и думаю: «Какие пустяки, он жив!». А вот что будет с его архитектурой в Кемерово (такой голландской на старых фото), непонятно.
В ЛЕСАХ подготовила классный материал о нидерландском архитекторе Йоханнесе ван Лохеме, активно работавшем в Кемерове (тогда Щегловске) с весны 1926 по осень 1927.
Когда я вижу такие даты, сразу начинаю тревожиться — обычно следы иностранных архитекторов в советской истории начинают теряться и вести к лагерям в районе 1930-х.
Но тут всё сложилось лучше. В другом материале пишут: «В сентябре 1927 года Ван Лохем вернулся в Голландию, разочарованный и эмоционально опустошённый из-за того, что пришлось оставить работу в Сибири незавершённой» — а я читаю это и думаю: «Какие пустяки, он жив!». А вот что будет с его архитектурой в Кемерово (такой голландской на старых фото), непонятно.
❤22
В воскресенье я сходила на фильм Dreaming Walls (или «Сны отеля „Челси“», но английское название несравненно лучше).
Фильм ожидаемо грустный, пространства внутри ожидаемо красивые. А саму история, наверное, стоит воспринимать как киноэссе: она фиксирует странное и горькое ощущение уходящей жизни и цепляющихся за неё людей. И люди классные, и их упрямство понятно — ведь это их жизнь! И между тем, её как будто уже безвозвратно смыло, а они всё ещё пытаются грести, и выходит плохо — и всё же они на плаву.
Кто-то делает по-настоящему классные штуки, кто-то вполне сомнительные. Мне очень понравилась режиссёрская вставка с интервью старенького художника из 1970-х, который говорит, что современное искусство мертво — а весь фильм о цвете этого искусства и одном здании, которое его застало.
В общем, очень занятно — и очень печально.
Фильм ожидаемо грустный, пространства внутри ожидаемо красивые. А саму история, наверное, стоит воспринимать как киноэссе: она фиксирует странное и горькое ощущение уходящей жизни и цепляющихся за неё людей. И люди классные, и их упрямство понятно — ведь это их жизнь! И между тем, её как будто уже безвозвратно смыло, а они всё ещё пытаются грести, и выходит плохо — и всё же они на плаву.
Кто-то делает по-настоящему классные штуки, кто-то вполне сомнительные. Мне очень понравилась режиссёрская вставка с интервью старенького художника из 1970-х, который говорит, что современное искусство мертво — а весь фильм о цвете этого искусства и одном здании, которое его застало.
В общем, очень занятно — и очень печально.
YouTube
Dreaming Walls: Inside the Chelsea Hotel - Official Trailer
Available everywhere July 8
Executive Produced by Martin Scorsese and Lori Cheatle
http://dreamingwalls.com/
The legendary Chelsea Hotel, an icon of 1960s counterculture and a haven for famous artists and intellectuals including Patti Smith, Janis Joplin…
Executive Produced by Martin Scorsese and Lori Cheatle
http://dreamingwalls.com/
The legendary Chelsea Hotel, an icon of 1960s counterculture and a haven for famous artists and intellectuals including Patti Smith, Janis Joplin…
❤9
Директор МАРШ Никита Токарев специально для нас с «Длиной волны» написал рецензию на эссе «Похвала тени», которое японец Дзюнитьиро Танидзаки выпустил в 1933 году.
Пока я собирала картинки для статьи, нашла несколько очень интересных материалов — например, вот такой материал об электрификации Японии в 1930-х. Постер с девочкой, вкручивающей лампу — реклама компании Matsushita Electric Company (которая затем будет переименована в Panasonic), 1931 год. Город в огнях — это токийский район Гинза в 1930 году (колорированное фото) и 1935 году (чёрно-белое фото). Ещё мне встретилась короткая статья о концептах японского дома от итальянских исследователей.
Но главное, конечно, это магнетические фотографии японских традиционных интерьеров — в самом деле довольно тенистых (и очень вестернизированных и ардекошных на сепиевых кадрах). В общем, давно хочу добраться до «Похвалы тени» — и вы добирайтесь! Особенно после такой рецензии.
Пока я собирала картинки для статьи, нашла несколько очень интересных материалов — например, вот такой материал об электрификации Японии в 1930-х. Постер с девочкой, вкручивающей лампу — реклама компании Matsushita Electric Company (которая затем будет переименована в Panasonic), 1931 год. Город в огнях — это токийский район Гинза в 1930 году (колорированное фото) и 1935 году (чёрно-белое фото). Ещё мне встретилась короткая статья о концептах японского дома от итальянских исследователей.
Но главное, конечно, это магнетические фотографии японских традиционных интерьеров — в самом деле довольно тенистых (и очень вестернизированных и ардекошных на сепиевых кадрах). В общем, давно хочу добраться до «Похвалы тени» — и вы добирайтесь! Особенно после такой рецензии.
❤22
Сегодня улетаю на Камчатку вместе с проектом «Про_Странствие»: мы с Дашей Зайцевой будем вести там десятидневный воркшоп по созданию домов-персонажей, которые сначала возникают, а потом трансформируются, реагируя на окружающий контекст.
Мы не только тьюторы этой экспедиции — как и все участники, мы тоже будем делать макеты, придумывать истории, вести дневники и скетчбуки, возить свои домики по острову.
Я не макетировала сто миллионов лет. Нас ждёт девятичасовой перелёт, после которого мы точно потеряемся во времени. А ещё это сумасшедше красивая Камчатка. В общем, что-нибудь буду показывать, наверное — может быть, уже по возвращении, а может, и в ходе работы.
А пока фото из самолёта от наших коллег, которые отправились на Камчатку чуть раньше.
Мы не только тьюторы этой экспедиции — как и все участники, мы тоже будем делать макеты, придумывать истории, вести дневники и скетчбуки, возить свои домики по острову.
Я не макетировала сто миллионов лет. Нас ждёт девятичасовой перелёт, после которого мы точно потеряемся во времени. А ещё это сумасшедше красивая Камчатка. В общем, что-нибудь буду показывать, наверное — может быть, уже по возвращении, а может, и в ходе работы.
А пока фото из самолёта от наших коллег, которые отправились на Камчатку чуть раньше.
❤40🔥6
Лингвистическое наблюдение из нашего путешествие c проектом «Про_Странствие».
На Камчатке люди активно используют слово «краевой» — краевая библиотека, краевой центр, краевая стратегия. Это слово из административного лексикона.
Но мне кажется, его так любят потому, что оно очень попадает в более глубокие смысловые слои: Камчатка и есть край — это край Земли. И ещё граница.
Тут есть границы суши и океана, политические границы, границы литосферных плит, водная граница между полуостровом и остальной страной — и между остальными частями мира. Сам полуостров — граница между Охотским морем на западе и Тихим океаном на востоке. Да и разница часовых поясов с остальной страной — тоже граница.
На фото Халактырский пляж: Тихий океан и вулканический песок. Граница — причём сумасшедше красивая.
На Камчатке люди активно используют слово «краевой» — краевая библиотека, краевой центр, краевая стратегия. Это слово из административного лексикона.
Но мне кажется, его так любят потому, что оно очень попадает в более глубокие смысловые слои: Камчатка и есть край — это край Земли. И ещё граница.
Тут есть границы суши и океана, политические границы, границы литосферных плит, водная граница между полуостровом и остальной страной — и между остальными частями мира. Сам полуостров — граница между Охотским морем на западе и Тихим океаном на востоке. Да и разница часовых поясов с остальной страной — тоже граница.
На фото Халактырский пляж: Тихий океан и вулканический песок. Граница — причём сумасшедше красивая.
❤26🔥1
Я вернулась с Камчатки — из художественной экспедиции с проектом «Про_Странствие», в которой была вторым тьютором вместе с Дашей Зайцевой.
Это были насыщенные десять дней: студенты и мы сами путешествовали по полуострову, делали макеты и придумывали сказки, вели дневники, смеялись, презентовали свои идеи.
Дашин метод состоит в том, чтобы придумать историю и дом-персонажа из самого себя — такую архитектурную сказку. А потом отправиться с этим домом в самые разные ландшафты. Когда везёшь его к Тихому океану на пляж с вулканическим песком, а потом таскаешь по горам и долам под ветром и снегом (ух, я всё прокляла), начинаешь как-то иначе смотреть на всё вокруг.
Тебе правда важно и интересно, как этот объект живёт, куда вписывается, а куда нет. Ты ставишь его на дюны, подносишь к океану (и промачиваешь ноги), закапываешь в сыпуху, боишься, чтобы его не унесло ветром, стелешь свой дождевик, чтобы он не промок. В общем, получается довольно необычное путешествие)) Я обязательно ещё буду рассказывать о нём.
Это были насыщенные десять дней: студенты и мы сами путешествовали по полуострову, делали макеты и придумывали сказки, вели дневники, смеялись, презентовали свои идеи.
Дашин метод состоит в том, чтобы придумать историю и дом-персонажа из самого себя — такую архитектурную сказку. А потом отправиться с этим домом в самые разные ландшафты. Когда везёшь его к Тихому океану на пляж с вулканическим песком, а потом таскаешь по горам и долам под ветром и снегом (ух, я всё прокляла), начинаешь как-то иначе смотреть на всё вокруг.
Тебе правда важно и интересно, как этот объект живёт, куда вписывается, а куда нет. Ты ставишь его на дюны, подносишь к океану (и промачиваешь ноги), закапываешь в сыпуху, боишься, чтобы его не унесло ветром, стелешь свой дождевик, чтобы он не промок. В общем, получается довольно необычное путешествие)) Я обязательно ещё буду рассказывать о нём.
❤39