Случайно наткнулась на несколько видео из мастерских MoMA, сделанных в преддверии выставки о наследии Фрэнка Ллойда Райта в 2017-м.
Моё любимое — видео о макете нереализованного небоскрёба St. Mark’s Tower, спроектированного в конце 1920-х.
Кажется, из-за того, что ты видишь всё через камеру, периодически возникает ощущение, что тебе показывают не макет столетней давности, а маленькое состарившееся и обветшавшее здание.
Этот эффект усиливается, когда сотрудники мастерской рассказывают и показывают, как они реставрировали его, как вычинили только одну часть, оставив другие фасады в первозданном виде — в общем, как работать по заветам Венецианской хартии.
Посмотрите — там всего 4 минуты.
Моё любимое — видео о макете нереализованного небоскрёба St. Mark’s Tower, спроектированного в конце 1920-х.
Кажется, из-за того, что ты видишь всё через камеру, периодически возникает ощущение, что тебе показывают не макет столетней давности, а маленькое состарившееся и обветшавшее здание.
Этот эффект усиливается, когда сотрудники мастерской рассказывают и показывают, как они реставрировали его, как вычинили только одну часть, оставив другие фасады в первозданном виде — в общем, как работать по заветам Венецианской хартии.
Посмотрите — там всего 4 минуты.
YouTube
Frank Lloyd Wright: Conserving St. Mark’s Tower Model
MoMA conservator Ellen Moody prepares a wood and paperboard model of Frank Lloyd Wright’s St. Mark’s-in-the-Bouwerie Towers for restoration. The St. Mark's Tower model will be one of many featured in the upcoming exhibition "Frank Lloyd Wright at 150: Unpacking…
Статья Domus об итальянском рационализме и «Группе 7» — для меня тескт пестрит новыми незнакомыми именами и объектами, не говоря уже о модернистских чёрно-белых фотографиях и невнятно-цветной съёмке Casa del Fascio.
На фото: Casa delle armi at the Foro Mussolini (Рим), Луиджи Моретти.
На фото: Casa delle armi at the Foro Mussolini (Рим), Луиджи Моретти.
Forwarded from Сad monkey
Архитектура прусского неоклассициста Карла Фридриха Шинкеля (1781-1841), для которой характерны тщательная работа с пропорциями и выделение отдельных архитектурных элементов, оказала большое влияние на Миса. По его собственным словам “ Старый музей (Altes Museum) Шинкеля был великолепным зданием. По нему можно было научиться всему об архитектуре - и я пытался это сделать”.
Терпеть не могу разговоры под грифом «Женщины в архитектуре» — мне всегда кажется, что делить архитекторов на мужчин и женщин совершенный абсурд, а сама постановка вопроса в этом ключе только закрепляет клише о каком-то неравенстве.
И между тем довольно странно, что даже любители этой повестки очень мало говорят на русском о Лине Бо Барди — итальянке, которая прожила большую часть своей жизни в Бразилии.
Если мне когда-нибудь удастся добраться до Сан-Паулу, я бы очень хотела увидеть музей MASP и фабрику SESC Pompéia, и ещё — экспериментальный во всех смыслах Teatro Oficina. А легендарный стеклянный дом Барди Casa de Vidro сейчас как-то не полностью открыт для посещений, насколько я знаю, но им и другим её наследием занимаются два её ученика — те самые, которых она так залихватски обнимает на фото.
Своими мыслями и восторгами по поводу этих зданий пару лет назад я делилась вот в этом тексте.
И между тем довольно странно, что даже любители этой повестки очень мало говорят на русском о Лине Бо Барди — итальянке, которая прожила большую часть своей жизни в Бразилии.
Если мне когда-нибудь удастся добраться до Сан-Паулу, я бы очень хотела увидеть музей MASP и фабрику SESC Pompéia, и ещё — экспериментальный во всех смыслах Teatro Oficina. А легендарный стеклянный дом Барди Casa de Vidro сейчас как-то не полностью открыт для посещений, насколько я знаю, но им и другим её наследием занимаются два её ученика — те самые, которых она так залихватски обнимает на фото.
Своими мыслями и восторгами по поводу этих зданий пару лет назад я делилась вот в этом тексте.
Наткнулась на документальный фильм Tokyo melody, снятый в 1985 году. В нём прекрасный и немного самовлюблённый Ryuichi Sakamoto с синими макияжем объясняет, почему он работает только над музыкой, понятной широкой аудитории, не боится краситься и мало с кем может работать (разве что со своей женой).
Мне всегда больше нравились пианистические, а не поп-электронные мелодии Сакамото, но рассказывает он увлекательно, и фильм, в котором постоянно мелькает и звучит Токио, очень интересно смотреть. А вместе с первыми компьютерами, смешными сценическими костюмами и безумными уличными плясками на 55-й минуте всё это вообще напоминает кадры постперестроечной России — в общем, мне понравилось.
Мне всегда больше нравились пианистические, а не поп-электронные мелодии Сакамото, но рассказывает он увлекательно, и фильм, в котором постоянно мелькает и звучит Токио, очень интересно смотреть. А вместе с первыми компьютерами, смешными сценическими костюмами и безумными уличными плясками на 55-й минуте всё это вообще напоминает кадры постперестроечной России — в общем, мне понравилось.
Вчера мы с Софт Культурой собирали коллекцию со снимками архитекторов в костюмах, и я случайно нашла PDF, который галерея Serpentine выпустила в память о Захе Хадид.
В нём собрано много текстов, в которых Заху вспоминают друзья, коллеги и семья. Среди текстов есть небольшие заметки Айзенмана, Лагерфельда, Капура.
Я не прочитала все, но прочитала некоторые из них — и меня очень тронуло, как нежно все пишут о Захе. Например, Фрэнк Гери рассказывает, как он любил с ней преподавать и как при застройке кампуса Vitra он, Тойо Ито и Николас Гримшоу под впечатлением от конкурсного проекта клуба «Пик» посоветовали Заху как архитектора для маленького проекта пожарной станции — и решили, что смогут помочь ей, если возникнет недостаток практических знаний.
Стивен Холл превратил свою эпитафию в историю о том, как Заха шаг за шагом выходит в открытый космос. В ней несколько эпизодов, и в первом из них он и Колхас подпригивают от удивления, сидя в креслах жюри на защите студенческого проекта. Ну а сам Колхас остроумно пишет о том, как он дружил с Захой, как часто она плакала во время учёбы и как верила в свои идеи.
И после всего этого я подумала о том, что архитектурные бюро всегда прочно ассоциируются с чьим-то именем — и что это действует и наоборот: иногда трудно отделить фигуру основателя от бюро.
Когда я слышу имя Хадид, я всегда думаю не о ней, а о её проектах как о поп-феномене. Работа её бюро очень небесспорна со всех точек зрения (Колхас, кстати, прекрасно обходит стороной вопрос формы в её архитектуре: он просто предлагает смотреть на неё как на один феноменальный проект и не вдаваться в подробности), но благодаря wow-эффекту имя Захи знают люди, далёкие от архитектуры. И в общем, всё это не вызывает во мне тёплого отклика, особенно при том, что перед глазами у меня всё время встаёт проект реновации Кузьминок, который на самом деле был сделан уже после её смерти.
Но после кучи личных деталей из этого текста я как-то впервые внимательно подумала о ней — и о том, что все эти слова о Захе как о феномене не пустой звук. И ещё я вспомнила декорации для гастрольного тура Pet Shop Boys, которые она спроектировала в 1999-м.
А на фото — Заха и владелец Vitra Рольф Фельбаум на открытии той самой пожарной станции (по-моему, первого её реализованного проекта): вместо поминальных слов Фельбаум решил показать пару снимков.
В нём собрано много текстов, в которых Заху вспоминают друзья, коллеги и семья. Среди текстов есть небольшие заметки Айзенмана, Лагерфельда, Капура.
Я не прочитала все, но прочитала некоторые из них — и меня очень тронуло, как нежно все пишут о Захе. Например, Фрэнк Гери рассказывает, как он любил с ней преподавать и как при застройке кампуса Vitra он, Тойо Ито и Николас Гримшоу под впечатлением от конкурсного проекта клуба «Пик» посоветовали Заху как архитектора для маленького проекта пожарной станции — и решили, что смогут помочь ей, если возникнет недостаток практических знаний.
Стивен Холл превратил свою эпитафию в историю о том, как Заха шаг за шагом выходит в открытый космос. В ней несколько эпизодов, и в первом из них он и Колхас подпригивают от удивления, сидя в креслах жюри на защите студенческого проекта. Ну а сам Колхас остроумно пишет о том, как он дружил с Захой, как часто она плакала во время учёбы и как верила в свои идеи.
И после всего этого я подумала о том, что архитектурные бюро всегда прочно ассоциируются с чьим-то именем — и что это действует и наоборот: иногда трудно отделить фигуру основателя от бюро.
Когда я слышу имя Хадид, я всегда думаю не о ней, а о её проектах как о поп-феномене. Работа её бюро очень небесспорна со всех точек зрения (Колхас, кстати, прекрасно обходит стороной вопрос формы в её архитектуре: он просто предлагает смотреть на неё как на один феноменальный проект и не вдаваться в подробности), но благодаря wow-эффекту имя Захи знают люди, далёкие от архитектуры. И в общем, всё это не вызывает во мне тёплого отклика, особенно при том, что перед глазами у меня всё время встаёт проект реновации Кузьминок, который на самом деле был сделан уже после её смерти.
Но после кучи личных деталей из этого текста я как-то впервые внимательно подумала о ней — и о том, что все эти слова о Захе как о феномене не пустой звук. И ещё я вспомнила декорации для гастрольного тура Pet Shop Boys, которые она спроектировала в 1999-м.
А на фото — Заха и владелец Vitra Рольф Фельбаум на открытии той самой пожарной станции (по-моему, первого её реализованного проекта): вместо поминальных слов Фельбаум решил показать пару снимков.
❤1
Летом мы с Софт Культурой выпустили два материала о продвижении архитектурных проектов.
Первый из них построен просто как список классных международных сайтов, которые стоит читать. Второй — подробная инструкция о том, как, что и куда посылать, как ждать результатов и пробовать снова, если с первого раза не получилось.
Это не какой-то сумасшедший аналитический цикл, но он мне очень дорог: работая над текстами, я постаралась уложить опыт трёх лет продвижения проектов в несколько глав — и думаю, получилось хорошо.
В общем, если вы ещё не видели, посмотрите) На фото: кадр из фильма «Высотка» (2015), использовать который остроумно придумала Алёна Шляховая.
Первый из них построен просто как список классных международных сайтов, которые стоит читать. Второй — подробная инструкция о том, как, что и куда посылать, как ждать результатов и пробовать снова, если с первого раза не получилось.
Это не какой-то сумасшедший аналитический цикл, но он мне очень дорог: работая над текстами, я постаралась уложить опыт трёх лет продвижения проектов в несколько глав — и думаю, получилось хорошо.
В общем, если вы ещё не видели, посмотрите) На фото: кадр из фильма «Высотка» (2015), использовать который остроумно придумала Алёна Шляховая.
«Наша цель — деавтоматизировать восприятие города»: команда по имени «Х Культуры» рассказывает AroundArt о городских интервенциях, которыми занимается в Краснодаре.
Мне очень понравилась история о Шуховской башне, вход на которую после интервенции превратился в какой-то почти хеппининг:
«Шуховская башня для многих людей — это очередной фасад, который сливается с экстерьером города. Мало кто задумывается не только о том, что у неё есть лестница, но и о том, что по ней не запрещено подниматься <…> , но доступ свободен по закону „Об объектах культурного наследия“, к которым относится башня.
Да, охранники сначала что-то говорили против подъема на башню и нам, и другим людям. В комментах даже писали, что охранники требовали 5000 рублей за вход. Но потом, видимо, и им надоело пробовать себя в этой роли — устали слушать апелляции к закону».
Ну и сам факт того, что на Шуховскую башню можно просто подняться, впечатляет, конечно — как и торговый центр, который окружил её по периметру и как будто вот-вот съест.
Мне очень понравилась история о Шуховской башне, вход на которую после интервенции превратился в какой-то почти хеппининг:
«Шуховская башня для многих людей — это очередной фасад, который сливается с экстерьером города. Мало кто задумывается не только о том, что у неё есть лестница, но и о том, что по ней не запрещено подниматься <…> , но доступ свободен по закону „Об объектах культурного наследия“, к которым относится башня.
Да, охранники сначала что-то говорили против подъема на башню и нам, и другим людям. В комментах даже писали, что охранники требовали 5000 рублей за вход. Но потом, видимо, и им надоело пробовать себя в этой роли — устали слушать апелляции к закону».
Ну и сам факт того, что на Шуховскую башню можно просто подняться, впечатляет, конечно — как и торговый центр, который окружил её по периметру и как будто вот-вот съест.
Сегодня на Strelka Mag вышло интервью с архитектором Хелле Юль, которое Ксюша брала в Дании — и которое мы вместе редактировали в России. Заголовок получился даже эффектнее, чем мы планировали))
Forwarded from Своевременное искусство
Goiffon & Beauté
Le journal des finances, 2009
Финансовый журнал за 28 ноября 2008 г. полностью отпечатан на семи стеклянных пластинах. Текст напечатан плавиковой кислотой, а графическое содержание — зеркальными чернилами.
Le journal des finances, 2009
Финансовый журнал за 28 ноября 2008 г. полностью отпечатан на семи стеклянных пластинах. Текст напечатан плавиковой кислотой, а графическое содержание — зеркальными чернилами.
❤1