Совсем забыли поддержать флэшмоб. Кажется, премьеру стало лучше, так что можно снова тиранить его в одном маленьком левосоциалистическом и культурологическом канальчике.

(напомним, что высказывания самого Бориса об убийствах членов Парламента со стороны оппозиции — см. "дело Джо Кокс" — и о том, что "кое-кого могут побить на улицах" в своё время оценивались как "взвешенные", ну-ну)

Вторые новости про Шотландию — Тони Блэр пробудился! Его Блэрейшество, кронпринц сдвигов вправо и апелляций к среднему классу на "фордах мондео" пообщался с лондонскими студентами и внезапно заявил, что лейбористам для успеха в Шотландии нужно учиться у тори — а вернее, у Рут Дэвидсон, бывшей руководительницы шотландского отделения консервативной партии.

И вообще, у лейбористов всё было хорошо, пока они придерживались блэризма и помогали среднему классу, а я вообще выдал им деволюцию и был лучшим для шотландцев лондонским премьером. А потом шотландские лейбористы профакапились так же, как и столичные, и это открыло дорогу Рут Дэвидсон, с её разумным консерватизмом. Вот бы нам быть такой же как она!

Фантастика, Тони. Ты упорот. Наверное, так и не догадался, что когда "новый лейборизм" умер, то для этого были какие-то объективные причины: например, что экономический рост тоже умер и житейский мир "человека на форде мондео", который выиграл для тебя landslide в 1997, схлопнулся.

Начнём с того, что блэризм и курс New Labour так никогда и не взлетел в Шотландии — каждый раз, когда ты ехал туда с визитом, ты... ты не ехал, в общем. Посылал вместо себя шотландца Гордона Брауна, например.

Второе: шотландцы НЕНАВИДЯТ тори. НЕНАВИДЯТ. ТОРИ. Точка. Могут любить Англию, королеву, Лондон, не тори они ненавидят. Самое страшное оскорбление, которое можно получить от друга с нагорья или предгорья, так это "Ты начинаешь говорить как один из этих, с юга. Как тори." Всё, с тобой покончено. Тебе больше не протянут руки. Когда все говорят, что леваки никогда не смогут работать с консерваторами, то как-то забывают, что это всё детские игры по сравнению с отношениями консерваторов и шотландцев.

Нужно просто иметь смелость признаться себе в том, что взлёт идеи "независимости" подрубил крылья и ноги шотландским лейбористам и не строить иллюзий. В 70-е и 80-е лейбористы автоматически плюсовали себе 40 или 50 шотландских мест, они всегда считались в кармане у "красных", потому что там ненавидят тори, а если ты ненавидишь тори, то ты голосуешь за лейбористов.

Потом появилась альтернатива, "свои". Свои шотландцы. И наступила пора поляризации: англичане, проживающие в Шотландии, и боящиеся независимости и откола горцев, все рванули к тори — с их мифом Империи, "Англии превыше всего", управления из лондонского центра и всем таким. А все скоттиши рванули в ШНП — чтобы показать ВОТ ТАКОЙ ЖЕСТ Лондону.

И как только шотландские лейбористы ушли с левых и "антилондонских", скажем так, позиций, и открыто поделили платформу с консерваторами в 2013-2014, то судьба шотландского отделения была решена. За год до этого лейбористы ОБГОНЯЛИ ШНП в опросах. После братания с тори Шотландия окрасилась в националистические цвета, "красные" города исчезли.

Теперь, скорее, заботой лейбористов стало то, чтобы шотландцы не голосовали за тори: чёрт с ними, регион потерян, но главное, что они не голосуют за конкурентов. Именно поэтому тот же Эд Милибэнд понимал: да, теперь, и, наверное, всегда путь лейбористов к власти будет лежать через признание шотландцев и блокирование с ними.

Тут мало что предложишь — нельзя стать более шотландцами чем ШНП. Я не понимаю, почему Тоничка решил, что можно переконсервить тори — за тори в Шотландии голосуют, повторюсь, те, кто уверен, что после отделения сассенахов начнут резать на улицах. Таких к лейбор не заманишь, как не трудись.

Тут скорее нужна стратегия сотрудничества с ШНП и признания того, что они сильнейшие в регионе и выработка совместного плана против тори. Потому что поезд ушёл. Фактор независимости всё перевернул.

А Тони просто заебал.

И кажется, мы вчера были правы насчёт Прити Пател: министр внутренних дел отказывается участвовать в заседаниях комитета по борьбе с коронавирусом. Вы тут отдельно, а мои полицейские отдельно.

По словам Пател, "парламентская комиссия занимается негативной повесткой".

Тётя, у тебя в стране сегодня умерло 980 человек, это абсолютный максимум за всё время эпидемии. Тебя должны по голове гладить в контролирующем твою работу органе?

Неужели ты выше того, чтобы подвергнуться расспросам о том, чем именно занят Хоум Оффис и было ли сделано и будет ли сделано всё возможное?

Полицейские операции, вопросы имиграции, вопросы нормальной работы магазинов, инкассации денег из банков, вопросы взаимодействия участковых констеблей с населением — кто на эти вопросы будет отвечать, тётя?

Тётя отвечает бумажкой: в конце месяца появлюсь.

Кукухой ты совсем протекла, обижаться на тон и не являться на совещания.

Мало того, что на тебя весь Хоум Оффис бычит за твои манеры, так ещё и собственные, уже побывавшие на допросе комитета коллеги из минюста, минтранса и минтруда уже несколько удивились твоему поведению — но Пател, кажется, не привыкать.

Вот что интересно: если смотреть графики смертей от коронавируса и графики смертей, зарегистрированных минздравом Англии вообще, то с течением эпидемии начинают больше умирать не просто от коронавируса, а больше умирать "вообще".

Вероятно, не в последнюю очередь от перегрузки больниц и от того, что самые последние стоматологи, дерматологи и офтальмологи уже тоже стоят в строю и откачивают задыхающихся.

А обычные инсульты, инфаркты и диабет тем временем никто не отменял.

Даже дорожные знаки сменили.

В англиском праве очень долго сохранялась норма, гласившая, что муж не может изнасиловать жену. Примерно так это сформулировал сэр Мэтью Хейл (1736 год):

"Но супруг не может быть виновен в изнасиловании своей законной супруги в силу их взаимного матримониального согласия и контракта, согласно которому его супруга отдала себя в этом смысле своему мужу, и который она не может отменить".

Но как-то так получалось, что жены в суды все-таки обращались, и столетиями ученые мужи и почтенные судьи обсуждали эту идею, и к 20 веку все чаще задавались вопросом - а может, все-таки может?

В деле 1991 года муж и жена собрались разводиться. Жена с ребенком съехала к родителям, послала мужу письмо о разводе, начала формальные процедуры. Но мужчина вломился в дом ее родителей, схватил женщину за шею и принудил к сексу. Дело было спорным и постепенно добралось до Апелляционного комитета палаты лордов.

И вот тут лорд Генри Кейт сказал - не, фигня.

Вот полное решение: http://www.bailii.org/uk/cases/UKHL/1991/12.html

Приведу некоторые цитаты:

"... идея, что жена в браке соглашается на будущие сексуальные отношения с мужем, не зависимо от состояния ее здоровья или того, насколько объективны ее возражения (если Хейл это имел в виду), более недопустима. Она никогда не могла быть более, чем фикцией, а фикция - дурное основание для уголовного закона. Предел, до какой степени идея Хейла устарела, хорошо иллюстрируют последние четыре слова "она не может отменить".

"Это привело к странному результату - когда применение силы для осуществления сексуального взаимодействия является преступным, но сам секс - нет. Логически, приходилось считать, что если женщина предположительно дала через брак согласие на секс, то она не имеет права отказывать попыткам своего мужа, и если она сопротивляется, то он получает право использовать разумную силу, чтобы преодолеть ее сопротивление. Это указывает на абсурдность фикции подразумеваемого согласия. (согласно закону) изнасилование является физическим насилием с отягчающими обстоятельствами, при котором наиболее отягчающим является реализация самого сексуального насилия. Нереалистично пытаться отделить сексуальное взаимодействия от всех остальных действий, входящих в насилие, и позволить жене обжаловать более незначительные действия, но не самый крупный и наиболее неприятный из них".

"(принимая решение) мы не создаем новое уголовное преступление, мы удаляем из общего права анахроничную вредную фикцию, и мы полагаем, что наш долг состоит в том, чтобы выступить против нее".

Кейт был человек немолодой, занудный. и о его отношении к правам женщин я ничего не знаю. Куда больше он прославился в деле, связанном с попыткой правительства Тэтчер запретить выход мемуаров одного британского шпиона. Но то ли из занудства, то ли из какой-то особой адекватности, он обосновал отмену этой людоедской практики.

А еще, кстати, молодой Кейт - один из героев фильма "Чай с Муссолини". Это полуавтобиографический фильм итальянского режиссера Франко Дзеффирелли о компании пожилых англичанок, живущих в Италии во время Второй мировой войны. В реальности 17-летний Генри как раз служил в армии, и попал в Тоскану, где встретил партизана Франко. Франко работал у англичан переводчиком, и они с Кейтом остались друзьями. Описание фильма звучит так, как будто его стоит посмотреть.

Самое интересное, что англовики, обычно педантичная в подобных вещах, об этих двух громких прецедентных делах, о насилии при сексе в браке и об отмене запрета на публикацию шпионских мемуаров, молчит.

Попереписывались с леваками на Реддите, обнаружили неожиданно большое количество нытья на тему демографического разрыва: всем уже известно, что если бы выборы проводились среди населения Британии в возрасте до 51 года, то левые выиграли бы с большим отрывом, а вот в срезе населения возрастом от 51 до 80 лет, левые идеи набирают только 17%.

Соль в чём: молодых мало, пенсионеров много. Людей в возрасте "от 51 до 80" попросту больше, чем "от 18 до 51", и эти люди не хотят перемен, даже если они в молодости и голосовали за левых кандидатов.

Дальше цитируем примечательный пост:
Лейбористам нужно оценить текущую ситуацию, прежде чем двигаться дальше. Нынешняя коалиция городов и интеллигенции должна быть сохранена любой ценой, иначе мы провалимся в яму. Есть большая опасность того, что партия погонится за воображаемыми избирателями, которых не существует на самом деле.

Нужно понять и оценить, почему партия теряет рабочие округа, почему партия теряет традиционные округа. Как минимум потому что даже рабочие меняются с возрастом.

Огромный процент из тех, кто на последних выборах голосовал за тори и Джонсона, в 1970-х годах голосовал за Вильсона и лейбористов.

Проблема в том, что при Вильсоне они голосовали за лейбористов, потому что были голодными студентами, рабочими, которые только начинали, потому что зарабатывали меньше всех, находились в низу табели о рангах, не имели квартир и перспектив, поэтому они чётко понимали, что лейбористы действуют в их интересах.

Теперь они пожилые, они доросли до мастеров, до начальников цехов, скопили что-то в банках, приобрели домики в деревне и воспринимают лейбористов как тех, кто разрушит их благополучие, кто отберёт у них благосостояние ради каких-то бездомных или студентов.

Они вообще не видят того, что сами выросли благодаря лейбористским законам о благосостоянии, они повторяют "Я пахал, я вышел в люди, я сам заработал своё, и теперь леваки хотят отнять то, что я заработал за жизнь." Или ещё хуже: "вот мне было сложно, и я не жаловался. почему же ленивая молодёжь постоянно ноет?" До тех пор, пока мы не догадаемся, что им предложить, как обратить их внимание на нас, современный рабочий класс будет голосовать против нас.

Например, мои родители в 80-х были бедными врачами, а сейчас у них есть несколько квартир в Лондоне.

Родители всегда голосовали за лейбористов, а затем, при Блэре, стали потихоньку голосовать за тори. Мой дед был рабочим за станком, он голосовал за левых, а потом он постарел, он получил государственную пенсию, сложил деньги в банк, и всегда голосует за тори, потому что он боится, что лейбористская партия "отнимет и поделит ради того, чтобы дать каким-то хлыщам халявное образование".

Им вообще наплевать на кризис с жильём, им наплевать на студенческие долги, на безработицу, они твердят только про то, что им было тоже тяжело в юности, а теперь они никому ничего не должны.

Мне тяжело признаваться в том, что ориентация на молодёжь убивает нас, но в городских округах мы и так выигрываем — если победить в Лондоне с перевесом в 30%, то мы не получим двух депутатов Парламента за один округ. Ну хорошо, проголосует за нас 100% молодых специалистов, и что? И мы теряем Север, потому что нам нечего предложить пожилым пролетариям, потому что они уверены, что никакой солидарности нет, что это всё просто жалобы молодёжи, которая хочет бесплатного транспорта или жилья за их счёт.

Возраст вообще убил в них привычку думать об окружающих. Это не хорошо и не плохо, это просто объективный факт.

И при этом лейбористам нельзя гнаться за пожилыми избирателями, теряя существующих. Окей, мы бросаем идеи "зелёной экономики", и студенческие общежития не голосуют за нас. Мы оставляем идею интернационализма и поколения мигрантов, евреев, европейцев выходят из лейбористской партии. Мы начинаем напирать на патриотизм, и кварталы индусов или мусульман прекращают голосовать за лейбористов. Бросаем социализм — теряем партию.

Так что перерождение пенсионеров из протестного класса в класс поклонников стабильности и любителей национальных лидеров — как видим, проблема не только российская.

Многие из читателей (да и сама дорредакция) как-то не ассоциируют Лондон с организованной преступностью. Да, "Острые козырьки" вроде бы про Англию, но про Бирмингем. Да, было "Великое ограбление поезда", когда банда Рейнольдса и Биггса вынесла два с половиной миллиона фунтов стерлингов.

Но разве там были бычары в кожаных куртках, крышующие рынки? Обычные кабаны, ломающие пальцы владельцам магазинов? Были, конечно. В самом центре, в двух шагах от Тауэра и монумента Лондонскому пожару, и звали их братья Крэй: Реджи и Ронни Крэй.

Взлет братьев Крэй пришелся на середину 50-х в Ист-Энде (помните трущобы в Восточном Лондоне?), откуда они и вышли.

Для начала братаны поступили в 1952 году в полк королевских стрелков британской армии, но за драку с муштровавшим их офицером в первый же день были сосланы на гауптвахту. Там Ронни и Реджи жгли матрасы и устраивали форменный беспредел, подначивая сокамерников на бунт. Как ни странно, именно в британской военной тюрьме Крэи получили кучу связей, которые пригодились им в дальнейшей жизни.

Преступная империя Реджи и Ронни началась с того, что они заняли деньги у своего старшего и приличного брата Чарли для открытия бильярдной "Regal", которая имела дурную славу, но приносила огромные деньги. Реджи Крэй даже придумал особый способ избавляться от нежелательных гостей. Он подходил к человеку и предлагал сигарету. В тот момент, когда посетитель совал сигарету в рот, Реджи проводил мощный хук слева и почти всегда ломал человеку челюсть, поскольку она гораздо уязвимее, когда рот открыт.

В достаточно короткий срок они организовали банду под названием The Firm и стали не просто королями преступного мира рабочего и депрессивного Ист-Энда, но и фактически контролировали организованную преступность всего Лондона. В зону их интересов входили грабежи, вооруженные нападения, убийства, поджоги и рэкет. Хотя сами Крэи были профессиональными боксерами в качестве прикрытия для своих занятий, и даже выступали на разогреве у британской легенды британского бокса Томми Макговерна.

В 1965 году братья Крэй даже дали интервью одному из центральных телеканалов, хотя ни для кого не было секретом, чем на самом деле они занимались.

К концу 1956 года "Фирма" контролировала площадь в 22 квадратных мили, взимала дань с подпольных казино, ночлежек, обычных пабов и магазинов.

Реджи Крэй под влиянием своей невесты Фрэнсис старался разбавлять преступную деятельность вполне легальным бизнесом – в начале десятилетия братьям принадлежал один из самых популярных ночных клубов города – "Double R", а вот Рональд Крэй не признавал никаких путей заработка, кроме преступных. Главной причиной взрывного характера Рональда была психическая болезнь, параноидальное расстройство личности, также Рон имел манию величия и считал себя новым воплощением Аттилы. Со своими проблемами Ронни боролся при помощи двух бутылок виски в день и пачки снотворного.

Неудивительно: Рональд был геем, а расти гомосексуалистом в Восточном Лондоне означало постоянно подвергаться нападениям и насмешкам. Половину своей юности Рон провёл, качая мышцу, а вторую половину — опасаясь, что кто-нибудь из соседей узнает о его сексуальной ориентации. Из Рона вырос яростный женоненавистник, ссорившийся с женой брата, а к себе домой он постоянно водил китайских и негритянских жиголо, потому что боялся спать один. Кукушечка у Рональда ехала стремительно: бокс, гомосексуализм, бухло и криминал кому хочешь сорвут башню.

Несмотря на общее дело, братья часто конфликтовали: порой доходило до безумных побоищ прямо на глазах у подельников. Уличным свидетелям своих преступлений они простреливали коленные чашечки, а затем выдавали крупную сумму денег за инвалидность и молчание. Совершенно отмороженных братьев побаивались остальные лондонские авторитеты, старавшиеся заниматься более приличным бизнесом: скупкой золота, махинациями с автомобилями...

Самое интересное, что братья, кажется, вообще ни в чём себе не отказывали: в 1964 году Sunday Mirror вышел с материалом о сексуальной связи Ронни Крэя с лордом Бутби, членом Консервативной партии. Братья подали в суд и добились выплаты компенсации в размере 40 тысяч фунтов, но скандал смаковали несколько месяцев. Зато после этих публикаций в друзья к Крэям вдруг записался Фрэнк Синатра. Крэи начали налаживать международные связи: когда в 1965 году в Монреале был ограблен банк, братья помогли нью-йоркской мафиозной семье Дженовезе отмыть похищенные деньги и ценные бумаги в Лондоне, получив неплохие комиссионные.

Началом конца банды стал разлад в отношениях Реджи и Рона. Рональд окончательно пристрастился к наркотикам и алкоголю, став фактически неуправляемым психом. А жена Реджинальда покончила жизнь самоубийством. Все это вылилось в то, что The Firm оказалась обезглавленной, несмотря на то, что бизнес банды продолжал разрастаться.

В итоге Рон при свидетелях убил одного из членов конкурирующей банды Ричардсона, который назвал его "педиком из Ист-Энда", а Реджинальд зарезал человека, который не выполнил заказ убить самого Ричардсона (Ричардсоны были те ещё конкуренты, пытавшие своих жертв кусачками и паяльными лампами). Кодекс чести прочих лондонских гангстеров дрогнул: против Крэев стали давать показания.

В 1969 году братья получили пожизненное: Рональд Крэй уже в заключении сошёл с ума, а Реджинальд досидел до 2000 года, когда его по причине неоперабельного рака мочевого пузыря отпустили домой, где тот и скончался через полтора месяца.

Да, кстати, по мотивам истории о братьях Крэй «Монти Пайтоны» сняли свой скетч о 'братьях-пираньях'.

К сожалению, этот скетч забанен владельцами прав почти на всех платформах потокового видео, и мы изначально отказались от идеи его упоминать и прикреплять к посту.

Но наш читатель, @chelovekbeznika, нашёл его ВКонтакте. Смотреть можно с отметки в 15:30.

Редакция совершенно забыла про отличный фильм с Томом Харди.
Каемся и спасибо подписчикам за подсказку!

Джейкоб Рис-Могг напоминает всем католикам и протестантам в этом чате.

Впрочем, реплаи не оказались к нему благосклонны.

Вообще все. :(

Да, и кстати — британцев католического и протестантского толка сегодня поздравляют одинаково:

— Christ is risen!

А отвечают:

— Truly, He is risen indeed!

(поясняя, что вы из orthodox christians, а у них иной календарь)

(хотя есть в Англии и пожилые люди, считающие (через семейную традицию) юлианский календарь единственным верным календарем)

Кстати, знаете ли вы о британском богослове Вильяме Палмере, на полном серьёзе занимавшемся вопросом объединения англиканской и православной (!) церквей?

Тема была весьма популярна в XIX веке, многие англичане ездили в Москву к митрополиту Филарету за древним благочестием, и бомбардировали его письмами о церковном общении (бедный Филарет!)

Про попытку сближения православной и англиканской церквей есть статья тут.